Балезин А. С. Военные действия в германских колониях в Африке в годы Первой мировой войны и значение опыта немецких войск для Красной Армии

Феномен мировых войн в истории ХХ века: материалы Всероссийской научно-теоретической конференции (г. Воронеж, 11–12 мая 2017 г.) / редкол.: А. А. Богдашкин (отв. ред.). — Воронеж: Издательско-полиграфический центр «Научная книга», 2017. С. 176-182.

К началу Первой мировой войны в Германских колониях в Африке находились только немецкие колониальные войска — так называемые «шутцтруппен», а также полицейские войска — «полицайтруппен». Они предназначались исключительно для подавления сопротивления африканского населения и были соответствующим образом вооружены и экипированы. Когда война началась, полицейские подразделения были включены в колониальные, и в них были срочно мобилизованы находившиеся на тот момент в колониях немецкие чиновники, фермеры, коммерсанты и пр.

Но все равно по численности немецкие войска значительно уступали поставленным под ружье европейцам в соседних африканских владениях Великобритании, Франции и Бельгии. Причем установленная Великобританией морская блокада сделала практически невозможным подвоз свежей живой силы, оружия и боеприпасов из Германии. Поэтому задачей максимум для германских войск в колониях было удержание, хотя бы частичное, немецких позиций против вторжения сил Антанты до тех пор, пока судьба войны не будет решена на европейском театре военных действий.

Того и Камерун

Первым из германских владений под ударами Антанты пало Того. 6 августа 1914 г. на его территорию проникли британские и французские войска. Не встретив практически никакого сопротивления, они быстро заняли все важные стратегические пункты, кроме радиостанции Камина.

Максимально возможно долгое удержание трансконтинентальной радиостанции Камина было задачей, поставленной имперским правительством Германии перед и.о. губернатора майором Г. фон Дерингом. Деринг интерпретировал поставленную задачу таким образом, что она может быть выполнена любой ценой. Поэтому он отдал приказ отступить из двух важнейших городов протектората — Ломе и Анехо. Более того, он отдал беспрецедентный приказ — всем военнообязанным женатым немецким мужчинам оставаться дома при своих женах и без боя сдаться противнику. Этот приказ выполнили 29 мужчин — пятая часть живших в Ломе немцев{1}.

Положение немцев осложнило также восстание африканцев в округе Мизахее, отказавшихся эвакуировать запасы зерна, чтобы они не достались англичанам. Впоследствии многие из них перебежали к англичанам и отдали тем оружие и боеприпасы, розданные немецкими властями для оказания сопротивления. В конце концов в руки англичан попали таким образом 1300 единиц немецкого стрелкового оружия{2}.

После двух коротких боев немцы поняли, что радиостанцию Камина им не удержать, и взорвали ее в ночь с 24 на 25 августа 1914 г. Это дало повод британскому губернатору Золотого Берега Х. Клиффорду позже заметить: «Если немцы в Того и не выступили как хорошие воины, их работа как разрушителей не оставляла желать лучшего»{3}.

25 августа немецкие войска капитулировали во главе с Дерингом. Итак, частям Антанты потребовалось всего три недели для того, чтобы нанести поражение немецкому гарнизону в Того и одержать первую с начала мировой войны победу стран Антанты над германскими войсками.

27 августа в г. Камина состоялась передача английскому командованию военнопленных, а также оружия, боеприпасов и продовольствия немецких солдат. Все 206 немцев должны были пешком пройти 7 километров до г. Атакпаме. Оттуда их впоследствии отправили железной дорогой в Ломе, где погрузили на французский корабль. После нескольких недель пребывания на рейде г. Ломе корабль доставил пленных в г. Котону во французской Дагомее (ныне Республика Бенин), а затем — в концентрационный лагерь в глубине страны.

[176]

В качестве причин такого исхода военных действий известный исследователь «немецкой» истории Того П. Зебальд называл несколько. В частности, отсутствие четкого разделения функций между военной и гражданской администрацией. И.о. губернатора Г. фон Деринг, отмечает он, был представителем много лет жившей в Того немецкой общины, которая в целом, надеялась на африканских подданных, вместо того, чтобы воевать самой. «Оставленные оными в беде, они быстро капитулировали, чтобы спасти собственные жизни», — пишет Зебальд{4}.

Оккупация другого немецкого владения в Африке — Камеруна, напротив, затянулась до начала 1916 г. Несмотря на то, что 1 августа 1914 г. из Берлина пришла телеграмма, что немецким колониям в Африке опасность не угрожает, губернатор Камеруна К. Эбермайер и командир «шутцтруппе» майор А. Циммерман начали подготовку к обороне. Они имели в своем распоряжении 205 европейцев и 1650 африканцев, и в каждой из 12 рот было от двух до пяти пулеметов. Плюс к этому — полицейские роты общей численностью в 30 европейцев и 1650 африканцев с 17 пулеметами, разбросанные по всей территории протектората{5}. Силы Антанты обладали значительным превосходством.

7 августа 1914 г. союзники потребовали сдачи Камеруна, в ответ протекторат был объявлен в состоянии войны. Сначала дело ограничивалось стычками на границах, но 28 сентября 1914 г. войска Франции и Англии, высадившиеся на камерунский берег, заняли без боя Дуалу и Бонабери. Находившиеся в этих пунктах 5 рот немецкой шутцтруппе отступили вглубь страны в направлении Яунде. Во внутренних районах Камеруна немецкие войска сумели продержаться, ведя сдерживающие бои, до конца 1915 г, когда вынуждены были отступить на юг, на территорию соседней Испанской Гвинеи. Однако часть северо-восточных районов Камеруна была занята войсками Англии и Франции в конце 1914 — начале 1915 г.

Одна немецкая рота, оборонявшая высокогорную крепость Мора, продержалась под командованием гауптмана фон Рабена до февраля 1916 г., пока у солдат не кончились боеприпасы и их не поразили тяжелые болезни{6}. Английский офицер, участвовавший в боях в Камеруне, писал о защитниках крепости Мора: «Против превосходящих сил противника, окруженные со всех сторон, не имея надежды на помощь с родины, они мужественно сражались. Мужество, выдержка, изобретательность никогда не покидали их. Не имея артиллерии, с истощающимися запасами продовольствия и боеприпасов, они нанесли нам несколько чувствительных ударов…Высочайшее уважение немецкому командиру, его офицерам и солдатам»{7}.

Отечественный исследователь Г. Г. Бабаян отмечает кардинальное отличие немецких войск в Камеруне от Того: «Это были хорошо обученные подразделения, имевшие самое современное по тем временам вооружение. Помимо этого, местные жители после окончания срока воинской службы и увольнения в запас в течение 5-7 лет призывались на переподготовку и в случае переезда на новое место жительства были обязаны поставить в известность об этом местную администрацию. Поэтому германские власти всегда были в курсе того, где находятся резервисты, и когда в Европе была объявлена война, они, объявив 3 августа мобилизацию, в кратчайшие сроки успели подготовиться к боевым действиям. В результате союзные войска, встретив в Камеруне ожесточенное сопротивление со стороны германских частей, несли крупные потери, и им понадобилось больше года, чтобы нанести решительное поражение германским подразделениям»{8}.

Однако итог поражений немцев для Того и Камеруна был одинаков: они были поделены между Англией и Францией на условиях подмандатных территорий через мандатную систему Лиги Наций.

[177]

Германская Юго-Западная Африка

Германская Юго-Западная Африка была объявлена в состоянии войны 7 августа 1914 г. Тогда же была объявлена всеобщая мобилизация, призыв резервистов и добровольцев{9}. На следующий день, 8 августа, губернатор Т. Зейтц своим указом запретил вывоз из ЮЗА оружия, боеприпасов, домашнего скота и продовольствия. Предвидя трудности в пароходном сообщении с Германией, в тот же день он издал указ об эмиссии «кассовых билетов» на сумму 5 миллионов марок, облегчивший положение с наличностью в ЮЗА в военное время{10}. Позже Т. Зейтц вспоминал о военных годах: «Те из мужчин, кто не был призван в армию, все равно участвовали в войне вследствие финансовой и экономической мобилизации. Женщины были заняты оборудованием полевых лазаретов, обучением добровольных сиделок, а главное — приспособлением домашнего хозяйства к военным условиям. При ограниченном запасе продуктов в протекторате необходимо было срочно лимитировать их распределение. Прежде всего, я распорядился, чтобы администрация скупила и реквизовала всю пшеничную муку, и издал постановление о том, чтобы мука выдавалась только женщинам и детям»{11}.

Военные действия в ЮЗА начались уже в сентябре 1914 г. Одна часть войск ЮжноАфриканского Союза высадилась в Бухте Людериц и двинулась на административный центр протектората Виндхук, другая же пошла сушей, переправившись через пограничную реку Оранжевую.

Газеты тех времен, выходившие в ЮЗА, были полны описаний ужасов войны и призывов к сбору чего-нибудь для армии. Так, газета «Зюдвест» от 30 октября 1914 г. призывала собирать продукты, сигареты и одежду для солдат, «которые на безлюдном крайнем юге стоят на посту, часто глядя в лицо смерти»{12}.

Однако Первая мировая война в ЮЗА продлилась очень недолго: в соприкосновение с войсками ЮАС под командованием генерала Л. Боты шутцтруппе пришлось вступить лишь в конце декабря 1914 г., когда те перешли границу между ними — реку Оранжевую, а уже 12 мая следующего 1915 г. войска ЮАС захватили Виндхук. Бургомистр столицы протектората П. Мюллер был вынужден обратиться к ее населению с такой прокламацией: «Сегодня в 11 часов утра Виндхук будет занят генералом Ботой и его войсками. Жителей просят в их же собственных интересах сохранять спокойствие и порядок и во время вступления войск воздержаться от выхода на улицы и удержать от этого находящихся у них в услужении туземцев. Виндхук, 12 мая 1915 г. Бургомистр П. Мюллер»{13}.

Сдаче Виндхука предшествовало еще одно неприятное для немцев событие — восстание рехоботских бастеров — метисной группы населения, пользующейся автономией в Германской ЮгоЗападной Африке{14}. Бастеры по договору 1895 г. выступали на стороне германских властей в их конфликтах с другими группами местного населения. Однако после перехода ЮАСовскими войсками границ ЮЗА они решили дистанцироваться от немцев. Их капитан Х. ван Вийк нанес тайный визит генералу Боте, и после этого бастеры перестали подчиняться приказам германских властей. Более того, в конце апреля они предприняли насильственные действия против немцев. В результате они были окружены 8 мая 1915 г. неподалеку от Рехобота и были бы неминуемо уничтожены, если бы приближение ЮАСовских войск не заставило немцев отойти{15}.

Окончательно немецкие войска в ЮЗА были разгромлены 31 июля 1915 г. в сражении при Отави. 9 июля 1915 г. в Корабе был подписан мирный договор на достаточно мягких условиях. В частности, все немецкие резервисты были отпущены по домам.

Что же касается немецких солдат и унтер-офицеров, то их ждала другая участь: лагерь для военнопленных. Лагерь был сооружен близ станции Аус на крайнем юге Юго-Западной Африки, между Людерицем и Китмансхупом. Примерно через две недели после капитуляции немцев

[178]

в ЮЗА, 21 июля 1915 г., в Аус прибыли из Отави по железной дороге 797 немецких военнопленных, позже — еще некоторые с севера и часть из интернированных на территории ЮАС (остальные как резервисты были отпущены), и к середине августа 1915 г. там скопилось 1552 военнопленных и около 600 ЮАСовских солдат и офицеров охраны{16}.

Заключенные, жившие в палатках, страдали от холода (в зимние месяцы температура воздуха в Аусе опускается до 0°). Поскольку ЮАСовские власти не согласились на их просьбу о переносе лагеря в более теплые места, они сами изготовили из подручных материалов кирпичи, а из них — дома. Для крыш они приспособили тенты от палаток и разрезанные консервные банки, вокруг домов насадили кустарники и даже цветы. Эта работа, была закончена к концу апреля 1916 г., т. е. к предстоящей второй зиме в лагере. Заключенные же изготовили кирпичи и для строительства некоторых зданий гарнизона{17}.

Точно так же они заключенные в значительной мере сами решали и свои продовольственные проблемы, занявшись разведением овощей. А вот с одеждой было туговато. Они хотели шить ее сами, но им было отказано в предоставлении тканей, ниток и прочих портновских принадлежностей, а одеяла и одежда были, в конце концов, получены от американской благотворительной организации в 1916 г.

Дни свои пленные коротали в различных занятиях, важным из которых было написание писем. По некоторым данным, они сдавали цензору 250-300 писем ежедневно, а получали 150200 писем и еще 50 посылок в день{18}. Посылки слало гражданское немецкое население ЮЗА, проводился и сбор средств в пользу заключенных. Заключенные организовали духовой оркестр, ставили любительские спектакли, занимались спортом. 26 января 1916 г., однако, произошел небольшой инцидент, потребовавший вмешательства гарнизона: накануне дня рождения кайзера, заключенные несколько перепили самогонки и в порыве патриотизма подняли в лагере германский флаг. Другой инцидент связан с подкопом, который велся пленными два года и был обнаружен гарнизоном вследствие предательства. Бежать из лагеря за все годы его существования удалось около 10 человек, умерло от болезней 69 человек{19}. Автор брошюры об Аусе Дж. Дж. Брюер, не будучи представителем немецкой общины и основываясь на архивных документах, подчеркивает, что немецкие пленники Ауса оказались более жизнеустойчивыми, чем охранявшие их ЮАСовские солдаты: процент смертности от эпидемии гриппа, например, составлял соответственно 4,8% и 10%{20}. Это, однако, неудивительно, т.к. немцы были более привычны к климату ЮЗА. Не разделяя пафоса автора о страданиях немецких заключенных — история знает куда более суровые лагеря для военнопленных!!! — нельзя все же не отдать должное изобретательности и приспособляемости немцев, подтверждающих расхожее в годы германского протектората утверждение, что служба в шутцтруппе ЮЗА — прекрасная школа жизни.

После поражения Германии в Первой мировой войне был ликвидирован и лагерь военнопленных в Аусе. Пленные были отпущены несколькими группами начиная с 19 апреля 1919 г., а закрыт лагерь был 13 мая того же года. Таким образом, одна из основных групп немецкой поселенческой общины в ЮЗА — солдаты — в рассматриваемый период имели одинаковый статус военнопленных и проживали компактно. Офицеры шутцтруппе, отпущенные под честное слово, пополнили ряды гражданского населения.

Гражданское население Юго-Западной Африки после окончания военных действий в стране быстро вернулось к обычной жизни. Можно было бы сказать, что Первая мировая война в ЮЗА закончилась для гражданских лиц с поражением шутцтруппе в июле 1915 г., если бы не сложности, напоминавшие о том, что в Европе большая война продолжается. Последний губернатор Германской Юго-Западной Африки Т. Зейтц, ставший после долгих приключений фермером, писал в своих мемуарах: «Это была бы идеальная жизнь фермера, если бы не тяжесть войны, давившая на нас тем более, что англичане, якобы в отместку за действия Германии в Бельгии, более двух лет препятствовали проникновению в ЮЗА информации, даже частного харак-

[179]

тера, и мы у себя в Альт-Хойзисе были вынуждены довольствоваться скудными английскими сведениями о ходе военных действий, получаемыми из Виндхука по телефону»{21}.

Конечно, трудности обыденной жизни далеко не исчерпывались информационным голодом. Полный хаос царил в денежном обращении: наряду с немецкими деньгами и «зейтцевками» в ЮЗА имели хождение английские фунты и деньги, напечатанные срочным порядком некоторыми фирмами. Нарушился привычный товарооборот: основной потребитель продукции ферм — шутцтруппе — перестал существовать, а основной поставщик промтоваров — Германия — поставку их по понятным причинам прекратил.

Вот как было описано экономическое положение в стране в отчете магистрата Виндхука за 1918 год: «Год 1918 был не таким плохим, как опасались многие в его начале. Постоянный рост цен почти на все импортируемые товары и дальнейшие ограничения на импорт товаров из Союза (ЮАС — А. Б.) давали основания предполагать, что многочисленные промышленные предприятия будут вынуждены остановить производство вследствие нехватки материалов. Этого не произошло. Рост цен на ввозимые материалы частично компенсировался за счет более дешевых местных материалов и в особенности за счет низких зарплат… Обесценивание немецких денег вследствие военного положения вынудило в последние месяцы многих торговцев перейти к расчетам исключительно в металлических деньгах, что грозит уменьшением оборота и медленным умиранием системы филиалов. Надежда, на то, что после открытия границы фермеры смогут вернуть предоставленные им кредиты, осуществилась лишь в ограниченном масштабе. Надежды на быстрое заключение мира неблагоприятно повлияли на емкость рынка сбыта мяса в Союзе и таким образом препятствовали его ввозу из протектората. Итак, можно предположить, что истекающий год значительно увеличит задолженность Союзу»{22}.

В администрировании тоже царил беспорядок: органы местного самоуправления, созданные немцами, сохранялись, а немецкие чиновники высших эшелонов власти официально перестали функционировать. Заменившие германских чиновников представители оккупационных властей ЮАС, главным образом английские офицеры, часто ничего не смыслили в гражданских делах. Им неизбежно приходилось обращаться за помощью и разъяснениями к бывшим немецким чиновникам.

Германская Восточная Африка

В Германской Восточной Африке (ныне Танганьика, материковая часть Объединенной Республики Танзании) военные действия складывались особым образом. Они продолжались дольше и приобрели больший размах, чем в трех других германских владениях в Африке. Здесь германской «шутцтруппе» командовал полковник П. фон Леттов-Форбек. Он проявил недюжинный полководческий талант, и немцам удалось удерживать контроль над большей частью территории протектората вплоть до апреля 1916 г., когда туда вторглись не только объединенные британско-индийско-южноафриканские части под командованием генерала Я. Смэтса, но одновременно с западного направления бельгийско-родезийские.

Немцы в германской Восточной Африке располагали небольшими силами по сравнению с силами противника. Леттов-Форбек вспоминал впоследствии: «Колониальные войска в начале войны состояли из 216 белых (из которых часть считалась в отпуску) и 2540 аскари (африканских солдат — А. Б.); затем, в полицейских частях было 45 белых и 2140 аскари. … Наши силы во время войны в общем переоценивались, хотя сообщения, появившиеся непонятным образом в германской печати, давали неприятелю довольно верные сведения. Фактически во время войны наибольшее число войск едва достигало 3 000 европейцев и 11 000 аскари. Приведенные цифры содержат в себе также и всех нестроевых, как, например, полицейскую охрану, санитарный состав, служащих магазинов и т. д. … Что же касается неприятельских сил, против нас было выставлено 130 генералов и около 300000 солдат, причем противник потерял 20000 европейцев и индусов убитыми и 140 000 лошадей и мулов.

[180]

Эти цифры, особенно число генералов, кажутся мне самому, безусловно, несколько преувеличенными, а поэтому я могу только повторить, что они взяты из английских источников»{23}.

Административный центр протектората — Дар-эс-Салам — был занят союзниками 4 сентября 1916 г. Однако немцы не сложили оружия. Они продолжали ограниченные военные операции, удерживая в своих руках юго-восток страны, вплоть до ноября 1917 г. Затем под командованием того же Леттов-Форбека, произведенного к тому времени в генерал-майоры, они отступили на территорию Мозамбика и встретили окончание войны на территории Северной Родезии, где и капитулировали 14 ноября 1918 г.

В результате Германская Восточная Африка стала подмандатной британской территорией — Танганьикой. Таким образом, мечта имперских кругов Великобритании об единой цепи владений в Африке от Каира до Кейптауна сбылась.

Сам Леттов-Форбек так оценил военные действия в Германской Восточной Африке: «Наша маленькая горсть, не превосходившая трех тысяч европейцев и примерно одиннадцать тысяч аскари, в течение всей войны приковывала к себе во много раз превосходящего врага. … Против нас было выставлено около 300 000 человек с тысячью автомобилей и многими десятками тысяч верховых и вьючных животных, и эти войска были снабжены всем, чем располагал мир, объединившийся против Германии, с его неистощимыми вспомогательными средствами. Однако, несмотря на эту подавлюющую при нашей обстановке численность противника, наш маленький отряд, имевший ко дню заключения перемирия едва 1400 бойцов, все-таки держался и был готов к бою»{24}.

Главный противник Леттов-Форбека в Восточной Африке — Великобритания — отдавала должное его военному таланту. Даже в учебнике, написанном английскими авторами в 1963 г. и предназначавшемся для африканских школ региона, был напечатан его портрет и говорилось: «Он был очень хорошим солдатом. И он был полон решимости не допустить британские войска на свою территорию… Генерал фон Леттов-Форбек был хорошим начальником, а его солдаты храбро сражались»{25}.

Военные успехи фон Леттов-Форбека оценил даже упоминавшийся в данной статье немецкий (ГДР) исследователь П. Зебальд как контраст с быстрым поражением немцев в Того. Правда, его похвала носит вполне классовый характер, как это принято было у ГДРовских историков:
«Пример Леттов-Форбека и его ведения войны в Германской Восточной Африке до ноября 1918 г. показывает, что альтернатива была. Такой Леттов повел бы и в Того многомесячную войну. Потому что он был представителем тех милитаристов, что за глобальные цели германского империализма готовы были безоглядно погнать на смерть в бою немцев, а при обстреле столицы включить в цену успеха и смерть немецких женщин и детей, и уничтожение немецкой колониальной собственности»{26}.

Военные успехи Летов-Форбека в Германской Восточной Африке оценили даже в СССР. Его книга «Мои воспоминания о Восточной Африке» была издана в русском переводе в Советском Союзе в 1927 г. в издательстве «Военный вестник»{27}.

Почему же в первые годы советской власти вдруг издали книгу этого, как говорится в предисловии, «прусского юнкера, монархиста и типичного представителя высшего командного состава старой германской армии», да еще «проникнутую местами шовинизмом и отличающуюся определенной тенденциозностью в изложении и освещении событий»{28}?

Ответ — в том же предисловии. Оказывается, эта книга «представляет несомненный интерес и ценность, так как рисует нам успешную неравную борьбу слабых, плохо вооруженных и плохо снабженных германских колониальных войск с противником, который по своей численности и технике значительно превосходил германцев. К этому надо еще добавить оторванность от метрополии, равнодушное, а иногда враждебное отношение туземного населения, убийственный тропический климат, и малокультурный, бездорожный район, который по площади почти в два ра-

[181]

за превышает Германию. … Леттов-Форбек в начале войны дает высокоценный образец действий по внутренним операционным направлениям, а затем, после потери колонии, искусно ведет малую партизанскую войну. Его книга дает, наряду с подробным описанием отдельных боев, богатый, чисто практический материал по боевой службе мелких разведывательных и партизанских партий. Кроме того, в ней уделяется много внимания вопросам снабжения и устройства тыла в исключительно тяжелых условиях тропической Африки»{29}.

В ходе военных действий в Германской Восточной Африке в годы Первой мировой войны имел место эпизод, последствия и значение которого для исследователей истории Африки и германского колониализма трудно переоценить. В 1916 году, когда стало ясно, что дело идет к скорому поражению немцев, немецкий колониальный архив, который войска поначалу таскали за собой, был частями тайно закопан в районе городов Табора и Морогоро. После перехода протектората в руки англичан новые колониальные власти прознали об этом, и в 1921 году повели переговоры с правительством Веймарской республики о том, чтобы им помогли в розыске закопанных документов. Германия послала в Танганьику двух бывших колониальных чиновников, и после недолгих поисков документы были извлечены из земли на свет божий. В следующем году была обнаружена еще одна партия документов. С этими документами, составляющими отдельный корпус в Танзанийском национальном архиве, мне удалось поработать на месте{30}.

Заключение

Итак, в годы Первой мировой войны военные действия проходили с разной степенью интенсивности во всех четырех владениях Германии в Африке — Того, Камеруне, Юго-Западной Африке и Германской Восточной Африке. Именно на африканской земле, в Того, 25 августа 1914 г. части Антанты одержали первую с начала мировой войны победу над германскими войсками. Задача-максимум, поставленная Берлином для германских войск в колониях — удержание, хотя бы частичное, немецких позиций против вторжения сил Антанты до тех пор, пока судьба войны не будет решена на европейском театре военных действий — не была выполнена нигде кроме Германской Восточной Африки.

Действия немецких войск в Г ерманской Восточной Африке под командованием П. фон Леттов-Форбека по ведению войны с превосходящими силами противника получили высокую оценку на международной арене, в том числе и со стороны военных специалистов Красной Армии. По их мнению, ценный, достойный изучения бойцами и командирами Красной Армии опыт представляли, в частности, его методы ведения малой партизанской войны, боевой службы, мелких разведывательных и партизанских партий, Кроме того — снабжение и устройство тыла в исключительно тяжелых условиях.

В результате Первой мировой войны Германия лишилась всех своих африканских колоний. Они перешли через мандатную систему Лиги Наций под управление Великобритании, Франции и Южно-Африканского Союза.

Следует сказать несколько слов об участии африканского населения в военных действиях в Африке, хотя это тема специальных исследований. Германская колониальная пропаганда широко распространяла миф о «наших верных африканцах». В действительности же даже среди наемников, составлявших большую часть немецких «шутцтруппе» в Камеруне и Германской Восточной Африке, хорошо обученных и получавших немалое по местным масштабам жалование, постепенно распространялись пораженческие настроения. Так, из 14600 аскари, как называли африканских солдат-наемников в Г ерманской Восточной Африке (аскари на суахили — солдат), служивших под началом Леттов-Форбека за время военных действий, к их концу осталось только 1168 человек{31}. В ходе войны африканцы в немецких колониях часто восставали против немцев, иногда перебегали на сторону англичан, французов или бельгийцев, ошибочно видя в них освободителей. Для африканцев это была чужая война за чужие интересы, но она принесла им голод, разорение, болезни и смерти.

[182]

Примечания:

{1} Sebald P. Togo 1884-1914. Eine Geschichte der deutschen «Musterkolonie» auf der Grundlage amtlicher Quellen. Berlin, 1988. S. 597.

{2} Ibid S. 599.

{3} Ibid. S. 604.

{4} Ibid. S. 595.

{5} Das Buch der deutschen Kolonien. Leipzig, 1937. S. 284.

{6} Drang nach Afrika. Die deutsche koloniale Expansionspolitik und Herrschaft in Afrika von den Anfängen bis zum Verlust der Kolonien. Hrsg. V. Helmuth Stoecker. 2, überarb. Aufl., Berlin, 1991. S. 240.

{7} Das Buch der deutschen Kolonien. Leipzig, 1937. S. 294.

{8} Бабаян Г. Г. История Того в новое и новейшее время. М., 1990. С. 118-119.

{9} Amtsblsatt für das Schutzgebiet Deutsch-Südwestafrika // Windhuk. 9. 8. 1914. Jg 5. № 18. S. 329-331.

{10} Ibid. S. 331-332.

{11} Seitz Th. Vom Aufstieg und Niederbruch Deutscher Kolonialmacht. Karlsruhe, 1929. S. 116.

{12} Südwest // Windhuk. 30. 10. 1914.

{13} Намибийский Национальный архив — National Archives of Namibia, (NNA), фонд SWA-Accessions. Дело A 231, vol. 10.

{14} Подробней см. Балезин А.С. Когда слово «бастрад» произносят гордо // Под небом Африки моей. История, культура, языки народов Африки. Вып. 7. М., 2015. C. 49-64.

{15} См., напр.: Kolonialismus und Nationalismus im deutschen Protestantismus in Namibia 1907 bis 1945. Bern — Frankfurt/M, 1976… S. 184-185.

{16} Bruwer J. J. Aus. 1915-1919. Errichtung und Schliessung des Kriegsgefangenenlagers bei Aus. Windhoek, 1985. S. 7-8.

{17} Ibid. S. 10-12.

{18} Ibid. S. 15.

{19} Ibid. S. 20, 24.

{20} Ibid. S. 24.

{21} Seitz Th. Vom Aufstieg und Niederbruch deutscher Kolonialmacht. Berlin, 1929. S. 129.

{22} NNA, фонд Accessions, дело A 231, vol. 2. Stadtverwaltung Windhoek. Jahresbericht für 1918.

{23} Леттов-Форбек. Мои воспоминания о Восточной Африке / пер. с нем. Ф. П. Шафаловича. М., 1927. С. 19-20.

{24} Там же. С. 314.

{25} Brittain H., Ripley P. J. G. A Simple History of East Africa. London and Glasgow, 1969. P. 178, 183.

{26} SebaldP. Op. cit. S. 594.

{27} Леттов-Форбек. Указ. соч.

{28} Там же. С. 1.

{29} Там же. С. 1.

{30} См. Балезин А.С. В Национальном архиве Танзании // Новая и новейшая история. 1998. № 2. С. 215-217.

{31} Drang nach Afrika. S. 246.