Ершов В. Ф. Общество российских ветеранов Первой мировой войны в эмиграции (по материалам Русского заграничного исторического архива)

Последняя война Российской империи: Россия, мир накануне, в ходе и после Первой мировой войны по документам российских и зарубежных архивов. Материалы Международной научной конференции. Москва, 7-8 сентября 2004 года / [отв. ред. В. П. Козлов]. — М.: Наука, 2006. С. 365-371.

Российская военная эмиграция 20-30-х годов прошлого века воспринимала Первую мировую войну 1914-1918 гг. как эпохальное событие в истории России, кардинально изменившее судьбу страны. Социально-политические катаклизмы — Гражданская война 1917-1920 гг., снижение международного влияния России (отсутствие страны на Версальской мирной конференции), массовый исход россиян в зарубежье — рассматривались как последствия участия Российской империи в Первой мировой. Вступление в нее России российская эмиграция в своей значительной части осуждала, считая, что царское правительство не приняло достаточных дипломатических мер для обуздания агрессора, фактически открыв ему дорогу для осуществления захватнических идей.

Уже в период пребывания Русской армии генерал-лейтенанта П. Н. Врангеля в лагерях Галлиполи, в Чаталдже, на Лемносе и в Бизерте в 1920-1921 гг., а также в Константинополе начинается образование военных союзов, обществ и полковых объединений, призванных объединить офицерские кадры за рубежом. В контексте данного процесса создаются общества ветеранов Первой мировой войны 1914-1918 гг., которые становятся неотъемлемой частью военной культуры зарубежной России.

Организацией, оставившей заметный след в истории российской военной эмиграции 1920-1930-х годов и, в частности, внесшей существенный вклад в историко-культурное наследие Первой мировой, являлся «Русский союз участников Великой войны» (РСУВВ), который возник в мае 1925 г. в Праге и объединил в своих рядах многих офицеров — бывших фронтовиков, оказавшихся в начале 1920-х годов в эмиграции в Чехословацкой Республике. Материалы по истории этого сообщества находятся на хранении в Государственном архиве Российской Федерации в составе комплекса фондов Русского Заграничного исторического архива, так называемого Пражского архива (Ф. 5797). Они включают приказы и циркуляры подотдела «Русского общевоинского союза» (РОВС) в Чехословакии, инструкции и приказы соответствующим организациям, письма начальника подотдела РОВС в Чехословакии Я. И. Подгорного начальнику группы РОВС в Пра-

[365]

ге и РСУВВ полковнику Н. А. Бигаеву о деятельности эмигрантских организаций, записку полковника Н. А. Бигаева о взаимоотношениях «Союза» с «Галлиполийским землячеством», бюллетени Бюро печати подотдела РОВС в Чехословакии, извещения о собраниях, концертах, благотворительных мероприятиях и иного рода материалы о деятельности РСУВВ в Чехословакии в 1930-е годы. В фонде также имеются документы на чешском языке{1}.

«Русский союз участников Великой войны» входил в состав VI отдела «Русского общевоинского союза» и соответственно являлся частью системы российских эмигрантских военных организаций, в межвоенный период охватившей многие европейские страны, США, регион Дальнего Востока, Австралию и т. д. Председателем «Русского союза участников Великой войны» являлся полковник Д. Л. Черкес, секретарем — А. А. Хитьков. Союзы участников Первой мировой войны имелись также в Брно, Пльзене и Градец-Карлове. Согласно уставу их членами могли являться офицеры, принимавшие участие в Первой мировой войне, но не обязательно в период Гражданской войны состоявшие в белых армиях (реально многие члены «Союза» принимали участие как в Первой мировой, так и в Гражданской войне в России 1917-1920 гг.).

С самого начала деятельности «Союза» его руководство поставило своей важнейшей задачей обеспечение правового статуса членов организации в Чехословацкой Республике, консолидацию кадров, организацию системы взаимопомощи, а также сбор материалов по истории Первой мировой войны — фотографий, воинских реликвий, воспоминаний, дневниковых записей и т. д. Как отмечало руководство «Союза», кадровые воины, «не прошедшие через Галлиполи и Лемнос, должны были поставить перед собой главный вопрос — о переходе из разряда беженцев в строго организованное положение»{2}.

В период 1925-1930-х годов «Союз» несколько раз изменял свое название и структурную принадлежность, в частности именовался «Русское объединение», которое в марте 1929 г. было переименовано в «Русский воинский союз». Наименование это было утверждено генералом Кутеповым. Вместе с этим был утвержден проект нагрудного значка — «формы Галлиполийско-Лемносского значка с вензелем великого князя Николая Николаевича»{3}. В 1930 г. «Русский воинский союз» для своей легализации чехословацкими властями принял окончательное название — «Русский союз участников Великой войны» и в разное время насчитывал до 100 членов.

В 1934 г. начальник РСУВВ в Праге полковник Тилли, а также 32 члена «Союза» официально вышли из РОВС. В то же вре-

[366]

мя оставшиеся 64 человека создали новую организацию под традиционным названием «Русский воинский союз в Праге». РСУВВ в Брно продолжал входить в состав подотдела, а затем отдела РОВС (затем ОРВС) в Чехословакии.

«Союз участников Великой войны», являясь хранителем лучших российских воинских традиций, в то же время стремился дистанцироваться от конфликтной среды российского военно-политического зарубежья 1920-1930-х годов, сосредоточив свое внимание на изучении истории Первой мировой войны, юридических вопросах жизни зарубежной России, благотворительной деятельности, архивной работе и т. д. Члены «Союза» стремились к «логически вытекавшему из этого преодолению в своей среде состояния разномыслия и непримиримых подчас политических противоречий, разъедающих организм русского зарубежья»{4}. Идеология «Русского союза участников Великой войны» во многом совпадала с идеологией российского военно-политического зарубежья 1920-1930-х годов, основным постулатом которой являлась идея о скором возвращении на родину в результате нового антибольшевистского похода. «Покидая родную землю с оружием в руках, — утверждалось в одном из программных документов эмигрантского сообщества, — мы мыслили в урочный час вновь возобновить борьбу за восстановление Родины — поэтому мы и должны были осмыслить свое пребывание на чужбине и поставить перед собою близкие и неотложные цели в ожидании этого момента»{5}.

«Русский союз участников Великой войны» в Чехословакии поддерживал достаточно активные отношения с рядом российских эмигрантских военных организаций, в частности с пражским «Галлиполийским землячеством». «В Праге в то время уже существовало “Галлиполийское землячество”, хорошо организованное и состоявшее почти целиком из национально настроенной студенческой молодежи, по преимуществу офицеров Великой и Гражданской войн»{6}, — свидетельствуют архивные документы, сообщая, что РСУВВ стремился осуществлять с ним согласованную программу действий, что «тесная связь с этой организацией и совместная с ней работа диктовались самой обстановкой и задачами» общего дела{7}.

В программных документах РСУВВ отмечалось: «Вместе с готовностью к непримиримой борьбе… мы должны были насаждать и поддерживать в своей среде воинскую дисциплину, укреплять уважение к старшим, воспитывать молодежь в духе патриотизма и любви к Родине и воинским добродетелям»{8}. Таким образом, сохранение в условиях эмиграции историко-культурных традиций, в том числе памяти о Первой мировой войне 1914-1918 гг.,

[367]

являлось частью общевоспитательной работы, которую члены «Союза» пытались проводить с российской эмигрантской молодежью. Как говорилось в одном из нормативных документов РСУВВ, «поддерживая органическую связь с родственными нам организациями, вместе с ними занимаясь изучением историй Великой и Гражданской войн, мы должны были показать роль и значение Русской армии в исходе Великой войны и историческую необходимость вытекавшей из нее так называемой белой борьбы…»{9}.

РСУВВ совместно с «Галлиполийским землячеством» организовал своего рода «семейный воинский очаг», в котором проводились совместные историко-культурные и просветительские мероприятия и который имел собственное помещение. «Помещение “Воевода”, — можно прочитать в архивных материалах, — оставалось за Союзом и кают-компанией и, несмотря на значительную трудность поддержания этого во всех отношениях удобного помещения, означенные организации дружно просуществовали в нем около года, устраивая в нем свои собрания, семейные вечеринки, чтение лекций и докладов кружка по изучению мировой войны и для молодежи занятия по прикладным военным знаниям»{10}.

Организация музеев и архивов Первой мировой войны, сбор исторического материала требовали определенных денежных средств, которые РСУВВ, в частности, пытался зарабатывать посредством проведения историко-культурных и развлекательных мероприятий. Так, в январе 1930 г. «был устроен, совместно с галлиполийцами бал, прошедший успешно и давший чистыми 20 000 кр[он], т. е. по местным условиям результаты до того небывалые»{11}. РСУВВ совместно с «Галлиполийским землячеством» выпускал специальные пригласительные билеты, где значилось: «Настоящим Правление Союза извещает Вас, что 17 декабря с. г. (1931 г. — В. Е.) состоится концерт в пользу Союза в Моцарте-уме (Юнгманнова ул.) в 8 час. веч., а 26 декабря с. г. состоится дружеская вечеринка в помещении “Гасичского Дома”»{12}.

Членов «Русского союза участников Великой войны» и представителей «Галлиполийского землячества» интересовала также информация о международных событиях, положении в СССР и т. п. Организовывались тематические лекции по данным проблемам, создавались финансовые фонды для проведения историко-культурной работы.

Вот одно из объявлений того периода: «Галлиполийское землячество и Союз участников Великой войны в Праге имеют честь просить Вас пожаловать на собрание, имеющее быть 12 с. мая — во вторник, в 6 ч. (Прага, 11. На Здероде, 10) для заслуша-

[368]

ния доклада г. Председателя Фонда в Чехословакии проф. В. С. Ильина: “Последняя информация с Дальнего Востока”. P.S. Просьба пригласить на указанное собрание ваших гг. жертвователей и лиц, сочувствующих работе Фонда»{13}.

РСУВВ поддерживал творческие отношения с Донским казачьим архивом в Праге, передавая туда ряд материалов по истории Первой мировой войны, а также документы о своей деятельности. Так, заведующему Донским казачьим архивом доктору П. А. Скачкову руководство «Союза» направило письмо, в котором, в частности, говорилось: «Правление Русского союза участников Великой войны в Праге имеет честь просить Вас принять на хранение плакаты (5 шт.), украшавшие зал во время вечера 8 декабря 1932 г., с правом пользования»{14}.

«Русский союз участников Великой войны» стремился поддерживать хорошие отношения с властями Чехословацкой Республики, позиционировал себя исключительно как историко-культурную и благотворительную организацию. В 1932 г. РСУВВ направил приветственное письмо президенту Чехословацкой Республики с благодарностью «по случаю десятилетнего пребывания в Республике русской эмиграции»{15}.

Члены РСУВВ в 1920-1930-е годы принимали участие в историко-мемориальных мероприятиях в европейских странах, посвященных памяти Первой мировой войны 1914-1918 гг. — в Чехословакии, Франции, Бельгии. В ряде случаев руководство «Союза» само выступало в качестве инициатора подобного рода мероприятий. Так, на одном из его общих собраний «было постановлено возложить венок от Союза на гробницу неизвестного чехословацкого солдата»{16}. В документальных материалах РСУВВ сохранилось его описание: «Был заказан большой лавровый венок с пальмовой ветвью, сверху венка на Георгиевской ленте спускался большой офицерский крест ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Остальная часть венка была обвита русской национальной лентой, оканчивающейся бантом с тремя концами, на которых были следующие надписи: “Русский союз участников Великой войны в Праге”, “Галлиполийское землячество” и “Чехословацкому неизвестному солдату”»{17}.

«Русский союз участников Великой войны» в Праге не был единственной организацией подобного рода. В 1920-1930-е годы в Европе активно возникают организации, объединяющие своих членов исключительно по признаку участия в Первой мировой войне. Так, с 1921 г. в Германии действовали «Союз взаимопомощи офицеров бывших российской армии и флота» (насчитывал 683 человека) и «Центральный союз увечных воинов» (320 человек).

[369]

В Константинополе с начала 1920-х годов при «Союзе русских офицеров армии и флота» действовало «Общество инвалидов, участников Великой войны». В Турции также начинало свою деятельность «Общество офицеров русского экспедиционного корпуса во Франции и Македонии», насчитывавшее 27 человек. Во Франции существовал «Союз русских офицеров — участников войны». Совместно с французскими ветеранскими организациями в Париже, Лионе, Марселе и ряде других городов проводились Дни русского инвалида, возлагались цветы на могилу Неизвестного солдата в Париже. Французские друзья помогали российским эмигрантам организовывать сбор средств в помощь нуждающимся инвалидам Великой войны, устраивать тяжелобольных в дома престарелых и госпитали; население проявляло искреннюю заботу о русских «камрадах», помня о помощи, которую русские войска оказывали Франции в критические для нее дни Первой мировой войны.

В 1935 г. во Франции была создана белоэмигрантская «Ассоциация бывших участников войны». С начала 1930-х годов существовало также «Общество бывших офицеров — участников войны Атаманского полка». В Бельгии действовало «Общество взаимопомощи офицеров Русской армии и флота — участников войны».

Многие российские военные эмигранты, жившие в изгнании в странах Центральной и Восточной Европы, а также в США, апеллировали к правительствам этих стран с просьбами о материальной и юридической поддержке на основании того, что последние в Первую мировую войну 1914-1918 гг. были союзниками России. Следует отметить, что военные круги Франции, Югославии и в определенной степени Чехословакии поддерживали эмигрантские ветеранские организации, сохраняя верность союзническим симпатиям.

История Первой мировой войны 1914-1918 гг. получила освещение на страницах военных периодических изданий российской эмиграции: воспоминания участников войны, фронтовые записки, дневники, архивные материалы — документы штабов армий, и т.п. публиковались в «Артиллерийском журнале», «Вестнике военных знаний», «Военном сборнике», «Русском инвалиде». Систематически к проблемам Великой войны 1914-1918 гг. возвращался «Часовой», более полувека являвшийся одним из любимейших журналов российской военной эмиграции.
Эмигрантские организации ветеранов Великой войны 1914-1918 гг. внесли большой вклад в сохранение российской военной культуры за рубежом: усилиями членов данных организаций были собраны коллекции документов и материалов по истории Первой мировой войны, подготовлены выставки, созданы

[370]

музеи и библиотеки. Собирая воспоминания участников войны, дневники, фронтовые записки, они сохранили для отечественной исторической науки ценные комплексы исторических источников. На основе изучения опыта Первой мировой войны представителями российской военной эмиграции были созданы военно-исторические и теоретические труды, обогатившие мировую военную науку.

Таким образом, историко-документальное наследие обществ ветеранов первой мировой войны в эмиграции и, в частности, «Русского союза участников Великой войны» в Праге является неотъемлемой частью архивного комплекса, содержащего уникальные материалы по истории России XX в.

Примечания:

{1} Фонды Русского заграничного исторического архива в Праге: Межархивный путеводитель. М., 1999. С. 547.

{2} Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. 5797. Оп 1. Д. 1. Л. 39(1).

{3} Там же. Д. 21. Л. 42 (2).

{4} Там же. Д. 1. Л. 39(1).

{5} Там же. Л. 39 (1).

{6} Там же. Д. 2. Л. 40 (2).

{7} Там же.

{8} Там же. Л. 40 (2).

{9} Там же. Л. 40 (2).

{10} Там же. Д. 3. Л. 43 (5).

{11} Там же. Л. 43 (5).

{12} Там же. Д. 2. Л. 38.

{13} Там же. Д. 3. Л. 31.

{14} Там же. Л. 65.

{15} Там же. Л. 8 об.

{16} Там же. Л. 8.

{17} Там же.

[371]