Фокин С. В. Марокканские кризисы начала XX в.: роль России во франко-германском противостоянии
Первая мировая война: взгляд спустя столетие. Предвоенные годы: материалы III Международной научно-практической конференции (28-29 ноября 2013 г., Москва) / МНЭПУ, Рос. ассоциация историков Первой мировой войны, Гос. ист. музей; под общ. ред. С. С. Степанова, Г. Д. Шкундина. — М.: Изд-во МНЭПУ, 2014. С. 172-193.
1-й Марокканский кризис 1905-1906 гг. способствовал дальнейшему русско-французскому сближению, а также ускорил процесс оформления и консолидации военно-политических блоков великих европейских держав. Он явился важным этапом на пути к мировой войне. Итоги кризиса не могли стабилизировать международное положение в Европе и во всем мире. На Альхесирасской конференции 1906 г. Германия осталась в одиночестве. 2-й Марокканский кризис 1911 г. еще более усугубил ситуацию. Последовавшие затем Боснийский кризис 1908-1909 гг., и Балканские войны 1912-1913 гг. превратили Балканы в «пороховой погреб» Европы. Они еще больше расшатали равновесие в Европе, обострили противоречия между противостоявшими блоками и стали предпосылками Великой войны 1914-1918 гг.
The European crises of the early twentieth century were momentous steps gradually drawing humanity into a monstrous catastrophe of the early twentieth century, the First World War (1914-1918) as a result of which the German, Austro-Hungarian, Ottoman and Russian empires collapsed. It is with the Moroccan (1905-1906 and 1911) and the Bosnian (1908-1909) crises the process of formation of military-patriotic coalitions of states — «Triple Alliance» and «Triple Entente» began in Europe, which of course, could not lead to stability and equilibrium in Europe. Following the first crisis (1912-1913) and the second (1913) Balkan wars, turned the Balkans into a «powder keg» of Europe, led to a further aggravation of the contradictions between the Central Powers and the Entente, and hastened the outbreak of the Great World War.
Первый Марокканский кризис начала прошлого века стал прологом судьбоносной череды последовавших за ним кризисов и конфликтов, приведших мир к Первой мировой войне 1914-1918 гг. Урегулирование его произошло на международной конференции представителей Австро-Венгрии, Бельгии, Великобритании, Германии, Испании, Италии, Марокко, Нидерландов, Португалии, России, США, Франции и Швеции. Она была созвана по инициативе Германии и проходила с 15 января по 7 апреля 1906 г. в испанском городе Альхесирасе (Algeciras). Ее решениями державы-участники стремились разрешить мирным путем франко-германский конфликт (1905), вызванный борьбой сторон за Марокко. Однако погасить кризис и примирить соперников им не удалось, и последующее его латентное продолжение привело через 8 лет к трагическим последствиям для всего мирового сообщества.
В начале XX в. наиболее характерной для общей ситуации в мире становилась постепенная нарастающая ломка общей архитектуры относительно равновесной постфранкфуртской (1871 г.) системы международных отношений. Инициатором назревающего разлома была молодая Германская империя, которая благодаря подъему своей экономической и военной мощи стремилась в наступившем столетии играть ведущую роль в мировой политике и занять главенствующее место в европейском концерте великих держав. Германия стремилась любыми путями и средствами добиться передела мирового «колониального пирога», поделенного ранее без ее участия, и к началу нового века во многом преуспела в этом. Захватив территории в Африке, Океании и Китае общей площадью в 2 913 500 квадратных км и населением в 15652 тыс. человек{1}, она постепенно становилась уже мировой колониальной державой. Однако все ее колонии находились на довольно большом удалении, и стремление Германии приобрести новые приобретения поближе к метрополии являлось определяющей причиной ее ожесточенной борьбы с Францией за Марокко.
Положение Марокко было привлекательным, особенно для Франции и Испании, которые имели кратчайшие морские и океанские транспортные пути к северо-западному и северному побережью Африки. Однако другие колониальные европейские державы тоже были заинтересованы в стабильности в этом важнейшем в стратегическом отношении регионе Африки и стремились не допустить неблагоприятно возможных для себя последствий.
Особые виды на Марокко имела Германская империя, стремившаяся нейтрализовать усилия Франции и тем самым значительно усилить здесь свои позиции. Во-первых, Германия значительно увеличила объем своей торговли с марокканским султанатом. По сравнению с 1895 г. он вырос к 1903 г. почти в три раза и составлял 8666 тыс. марок{2}. Во-вторых, на переднем плане здесь стояли экономические интересы ее монополий. Они стремились полностью овладеть разведанными немецкими геологами залежами марокканской руды{3}. В первую очередь, речь идет об имевших немалую долю в германофранцузском синдикате «Иньон де мин Марокэн» германских сталелитейных фирмах Г. Круппа и А. Тиссена.
В июле 1905 г. по линии министерства иностранных дел России из столицы Марокко г. Фес пришло сообщение о согласии султана на предложение германской компании «Борго и Рейнметаль» построить в Танжере каменный мол и товарные склады, о марокканском займе в Германии, а также о поручении германскому инженеру спроектировать сооружение порта вблизи алжирской границы в Сайдия{4}.
Наряду с этим фирма Круппа стала экспортировать оружие марокканскому султану, у которого главным инженером по вооружению являлся представитель фирмы В. Роттенберг{5}. Его деятельность выходила далеко за рамки функций советника. Именно Роттенберг от имени проживавших в султанате немцев в феврале 1905 г. в Берлине предложил установить германский протекторат над Марокко{6}. По сути, это выражало притязания пангерманистов на богатое рудными месторождениями атлантическое побережье от Рабата до Суса.
Поэтому стремление осуществить колониальный прорыв в атлантико-средиземноморский регион Африки было для Германской империи в стратегическом отношении особенно важным. Превращением Марокко в свой протекторат Германия, с одной стороны, овладевала бы Гибралтарскими воротами в Средиземное море, чем могла создать проблемы для Франции и Великобритании в их связях со своими североафриканскими колониями. С другой стороны, с помощью важных в стратегическом отношении германских колоний Того, Камерун, Германской Юго-Западной Африки и Германской Восточной Африки, Берлин мог бы осуществлять полный контроль за транзитными потоками вокруг африканского континента всех колониальных европейских держав, имеющих свои владения в Африке, Азии и Океании{7}.
Франция, восстановившая после франко-прусской войны свою экономическую и военную мощь, обезопасила себя союзными связями с Великобританией и Россией и стремилась единолично владеть Марокко. Именно данное обстоятельство серьезно беспокоило имевшую свои виды на Марокко Германию. Это отмечал в своем секретном донесении из Танжера в министерство иностранных дел России российский посланник В.Р. Бахерахт. Канцлер Б. фон Бюлов, докладывал он, выразил готовность «…защищать в случае необходимости всеми зависящими от Германии мерами безопасность германских подданных в Марокко и поспешил подтвердить свои заявления посылкой учебного судна “Stein” в марокканские воды»{8}.
Усилить эту позицию должен был визит кайзера Вильгельма II в Марокко 18 марта 1905 г. На танжерский рейд прибыл германский корабль с Вильгельмом на борту. После благополучной высадки на берег кайзер в сопровождении блестящей военными мундирами свиты совершил конную прогулку верхом, проскакав через роскошно убранные флагами, цветами и арками улицы от пристани до помещения германской миссии. Там Вильгельм принял прибывшего из Феса для приветствия представителя султана Мулея Абдель Азиза{9}.
В своем донесении в российское внешнеполитическое ведомство российский посланник отмечал одобрение всех иностранцев (за исключением французов) и восторг марокканцев, которые видели в германском монархе своего «защитника их политической независимости». в речи перед представителями немецкой колонии Вильгельм подчеркнул, что Германия справедливо настаивает на политике открытых дверей в Марокко, как в коммерческом, так и экономическом отношениях. Она не желает, чтобы здесь так же, как ранее в Тунисе, Франция исключила других от эксплуатации имеющихся здесь богатств. «Я не хочу никакого второго Туниса в Марокко!»{10} — завершил свое выступление кайзер.
В донесении от 30 марта российский посланник отмечал, что Германия добивается в Марокко того же положения «покровительницы-эксплуататорши», какое она так успешно занимает в Турции. Вильгельм II даже выставил себя в качестве «друга ислама», рекомендуя проводить все преобразования в стране только в соответствии «духу и букве Корана»{11}. На самом деле «друг ислама» преследовал совершенно конкретные цели. «Моя поездка в Танжер, — сказал кайзер немецким колонистам, — имеет цель показать, что я исполнен решимости использовать все имеющиеся в моем распоряжении силы для того, чтобы с успехом защищать интересы Германии в Марокко»{12}.
Германия всячески добивалась пересмотра Мадридской конвенции 1880 г. и созыва в этих целях международной конференции по Марокко, всеми силами подогревая при этом антифранцузские настроения в среде марокканцев. Ее усилия увенчались успехом. Созыв конференции одобрили представители всех стран, и противоборствующие стороны были вынуждены согласиться с этим. Правительство Марокко пригласило делегатов держав прибыть 21 декабря 1905 г. в испанский город Альхесирас{13}, вместо предложенной Испанией даты 15 декабря.
Российскую империю на ней представляли в качестве первого уполномоченного граф Артур Павлович Кассини (посол России в Мадриде) и второго уполномоченного — российский посланник в Танжере, действительный статский советник Василий Романович Бахерахт (министр-резидент России в Марокко).
Открытие Конференции состоялось 15 января, а закрытие лишь 7 апреля 1906, т.е. продолжительность ее работы составила 82 дня. в чем же причина такой медлительности в работе?
Дело в том, что в Берлине были уверены, что Россия, памятуя о противостоянии с Францией в Крымской войне (1853-1856), будет во франко-германском конфликте из-за Марокко если не на стороне Германии, то хотя бы нейтральной. Однако французское правительство, пользуясь переговорами с Россией о предоставлении последней крайне необходимого займа, стремилось не только заручиться ее внешнеполитической поддержкой на марокканской конференции, но и в случае военного конфликта с Германией — вооруженной. Россия не могла не уступить и в то же время стремилась сохранить корректные отношения с обеими участницами конфликта. Ведь после поражения в русско-японской войне ее экономика и вооруженные силы остро нуждались в реформировании, которое требовало времени.
Данные, изложенные в книге «Русские финансы и европейская биржа в 1904-1906 гг.» (М., 1926) и документы из личного архива бывшего российского посла в Париже А. И. Нелидова, опубликованные в документальном издании «Красный архив», наглядно показывают полную финансовую, а следовательно, и политическую зависимость России от Франции. Примером тому служат строки письма агента российского министерства финансов А. Г. Рафаловича Нелидову от 16 (29) марта 1906 г. Там подчеркивалось, что «Россия, у которой казна пуста, находится перед угрозой принудительного курса со всеми его бедственными последствиями, если только она немедленно не отыщет капиталов, необходимых, чтобы вывести ее из состояния нерешительности и неустойчивости, в которое ее ввергли 18 месяцев войны (русско-японской. — С. Ф.) и около года внутренней смуты»{14}. Он как общепризнанный в Европе крупнейший специалист в мировой экономике и в области экономического развития государств констатировал, что кроме удовлетворения краткосрочных российских обязательств во Франции и Германии, «…для покрытия дефицита 1905 и 1906 гг. мы нуждаемся приблизительно в 680 милл.»{15}.
Министр финансов и будущий президент Франции Р. Пуанкаре от имени руководства республики гарантировал положительное решение этой острой финансовой проблемы для России, но «… при двух оговорках:
1. Если это не случится (удовлетворительное окончание марокканского дела. — С. Ф.), французское правительство не сможет оказать содействия кредитной операции во Франции.
2. Что будет доказана абсолютная конституционность займа»{16}.
Определяющей частью французских условий для выделения займа России являлась, естественно, ее поддержка в благоприятном для Франции исходе марокканских дел. Поэтому внешнеполитическое ведомство России подготовило для Кассини соответствующую инструкцию. Ее проект министр иностранных дел граф В. Н. Ламсдорф лично представил Николаю II, который собственноручно наложил резолюцию — «Согласен»{17}.
Инструкции предписывала, что Россия является союзницей Франции, и в ходе конференции необходимо принять все меры к достижению ее целей. «Вы могли бы, — рекомендовалось графу Кассини, — заявить французской делегации при открытии конференции, что готовы в случае необходимости взять на себя посредническую роль для устранения могущих возникнуть затруднений»{18}.
Конференция проходила явно не в прогерманском русле, и Берлин был сильно удручен позицией России. Это его глубокое разочарование и настроения правящих кругов раньше дипломатов определил тогдашний председатель Совета Министров Российской империи С. Ю. Витте. Он оценивал эти симптомы как серьезную опасность для России в будущем{19}.
Генеральный акт Альхесирасской конференции по марокканским делам был подписан 13 государствами 25 марта (7 апреля) 1906 г. и состоял из шести глав. Наряду с устройством полиции из марокканских мусульман при помощи испанских и французских офицеров во главе с генеральным инспектором — старшим офицером швейцарской армии, в них также определялся механизм учреждения на 40 лет марокканского государственного банка в Танжере с участием в консорциуме государственных банков Германии, Великобритании, Испании и Франции. Также признавалась независимость Марокко и давалось разрешение иностранным гражданам приобретать недвижимость в открытых для торговли портах страны{20}.
Данное решение устроило всех участников конференции, кроме Германии{21}. Берлинский кабинет и марокканское правительство считали необходимым пересмотреть ряд статей Альхесирасского пакта. Основными среди них были положение о марокканском государственном банке и порядок формирования марокканской полиции.
Между Берлином и Парижем пошел обмен нотами по миролюбивому разрешению франко-германского спора. и вновь французский МИД через своего посланника в Марокко обратился к российскому посланнику в Танжере с просьбой: «Нельзя ли повлиять в Берлине, дабы изменить взгляды германского правительства на данный вопрос»{22}. Россия вновь оказала Франции свою помощь. Та в свою очередь по достоинству оценила российскую поддержку позиции Франции по марокканскому вопросу и в феврале 1906 г. заключила с Россией новую торговую конвенцию и декларацию о распространении «…Действия означенной торговой конвенции и дополнительного соглашения на Тунис»{23}.
Однако германская сторона не могла смириться с поражением и стала форсировать события в лучших традициях имперской экспансионистской политики. в Марокко начались волнения. Толпа фанатиков, подстрекаемая немцем Гольманом, забила камнями 19 марта 1907 г. в Марракеше французского врача Мошана. в Касабланке 19 июля (1 августа) в ходе беспорядков были убиты пять французов, три испанца и итальянец, избиты французские рабочие.
События стали выходить из-под контроля, и французский консул по договоренности с марокканским губернатором вызвал морских пехотинцев для обеспечения охраны консульства. Несмотря на то, что высадка десанта была встречена огнем марокканских войск, моряки штыками пробились к консульству под бомбардировку города и его окрестностей огнем орудий двух французских крейсеров. в секретных телеграммах поверенный в делах в Танжере Е. В. Саблин непрерывно доносил в Петербург о начавшейся панике и тысячах европейцев, покидающих Касабланку и Танжер, о больших потерях французских войск, об их успешном наступлении и других событиях{24}.
В итоге, к концу июля все марокканские прибрежные порты были полностью блокированы французскими и испанскими боевыми кораблями. Танжер — французскими крейсерами «Жанна д’Арк» и «Кассини», итальянским крейсером «Этна» и испанскими крейсерами 2-го класса «Рио-де-ла-Плата» и «Мария-де-Молина». Касабланку блокировали три французских крейсера «Галилей», «Адмирал Гейден» и «Глуар», и испанская канонерка «Дон Альваре де Базан». в Мазазане на рейде грозно сверкал своими орудиями французский крейсер «Дю-Шайля»{25}.
«Мы, между прочим, — отмечал в своих депешах и телеграммах Саблин, — помогаем Франции и в Марокко, и тот факт, что между нами и Францией нет специального соглашения по марокканским делам, развязывает нам руки, поскольку они касаются империи шерифов». Так как, продолжал он, «…никаких у нас интересов в Марокко нет и с конкурирующими сторонами мы поддерживаем отличные отношения. достаточно логически Франция и Германия видят в нас беспристрастного посредника»{26}.
Пристальное внимание России к событиям в Марокко объяснялось тем, что стремительный прорыв Германии в геополитическое поле России (в Турцию, северный Китай и начавшееся в ходе строительства Багдадской железной дороги проникновение немецких фирм в Иран) серьезно затрагивал интересы Российской империи. Императорское правительство, хотя и было связано договорными обязательствами в Европе, однако стремилось быть, своего рода «нейтральным» арбитром над схваткой Германии с Францией из-за Марокко, показывая обеим сторонам конфликта, свою великодержавную «справедливую» значимость.
Об отношениях России с Германией наглядно свидетельствуют отклики в русских средствах массовой информации в начале 1909 г. Так, на банкете германской колонии в Петербурге 14 января 1909 г. германский посол граф Ф. Пурталес отметил, что между германской и русской культурами существует очень тесное взаимодействие, которые никогда друг другу не противоречили, и не наносили вреда. Однако петербургская газета «Вечер» от 15 января 1909 г. это высказывание германского посла прокомментировала следующим образом. «К сожалению, он забыл, — объясняла она своим читателям, — что враждебные миросозерцания все же существуют, если не в культурном отношении, то в политическом, и когда говорят о возможности длительного германо-славянского сожительства, то невольно вспоминается знаменитое изречение великого канцлера князя О. фон Бисмарка, что “славянская раса — женская половина человечества, германская же — мужская, и вторая, стало быть, должна властвовать над первой”. Этот афоризм, — продолжала газета «Вечер», — применяется германской политикой с самым широким размахом в течение, по крайней мере, двух веков. “Drang nach Osten” — не только культурная, но и политическая формула, в основе своей она, конечно, имеет в виду порабощение славян»{27}.
Таким образом, события первого Марокканского кризиса (1905-1907 гг.) косвенно свидетельствовали, что в мировой политике начался процесс формирования блоков великих держав, трагическим итогом строительства которых было закономерное нарастание противоречий и кризисов постепенно втягивающих человечество в Первую мировую войну.
Французская сторона обязалась гарантировать интересы германских подданных в «экономическом равенстве», и Марокканский кризис вступил в свою латентную фазу. Предполагалось даже создание совместных франко-германских горнорудных предприятий. Однако предварительные договоренности были нарушены братьями Максом и Рейнхардом Маннесманн, которые напрямую заключили соглашение с султаном Мулаем Абдель-Хафидом{28}.
С другой стороны, Франция всячески показывала, что в Марокко только она и Испания вправе хозяйничать сами{29}. Так, в ответ на восстания берберских племен и призыв султана о помощи французские войска полностью оккупировали к маю 1911 г. столицу Фес и в июне Мекинес, а испанские формирования — города Лараш и Эль-Ксар{30}.
В германской прессе пошел поток гневных статей о франко-испанской интервенции в Марокко, о необходимости срочного созыва новой международной конференции по марокканскому вопросу, о том, что правительство обязано энергично вмешаться в создавшуюся ситуацию и принять самые жесткие меры{31}. в статье «Германия и французская интервенция в Марокко», напечатанной в немецкой газете «Кройц Цайтунг» от 1 мая 1911 г. отмечалось: «Правительственное заявление свидетельствует, что оно могло бы управлять существующими нарушениями положений Альхесирасского договора, даже вопреки их воле. Необходимо предотвратить их развитие»{32}.
Мнение российской прессы было иным. Так, «Биржевые ведомости» от 6 апреля 1911 г. писали, что «…Франция взяла на себя роль усмирительницы восстания в Марокко», а Германия только и создает ей осложнения в этой ее трудной роли. «Новое время» от 14 апреля отмечало, что французский оккупационный отряд сразу же покинет Фес после восстановления порядка, и Франция не намерена расширять свое влияние в Марокко, а выступает за соблюдение политики «открытых дверей» на марокканской территории.
Россия была и стремилась быть на стороне Франции, о чем свидетельствуют строки телеграммы поверенному в делах в Марокко из российского министерства иностранных дел за подписью А. В. Нератова. «По марокканским делам, — строго инструктировал он своего подчиненного, — мы принципиально придерживаемся французской точки зрения. Благоволите воздержаться от связывающих выступлений, пока не выяснится окончательное отношение Франции по этому вопросу»{33}.
Россия за поддержку Франции в марокканском конфликте рассчитывала на ее помощь в решении проблем Черноморских проливов и удовлетворения российских интересов в Китае{34}. В ответ внешнеполитическое ведомство Франции в лице министра Ж. де Сельва встало на путь тактики проволочек и общих выражений, так как усиление позиций России в Средиземноморье шло бы вразрез c его интересами{35}.
Марокканская неудача больно ударила по имперскому самолюбию Германии, и 1 июля 1911 г. она произвела так называемый «прыжок «Пантеры». Немецкая канонерка «Panter» и два легких крейсера вошли в порт Агадир с намерением силой отменить решения Альхесираса{36}.
Так возник 2-й Марокканский кризис — острый и сложный международный конфликт (Агадирский кризис), в котором Германия была «…на волосок от войны с Францией и Англией»{37}. Лишь вмешательство России, — как писал журнал «Нива», — «сразу же рассеяло миражи германской воинственности и показало на деле, что Франция не осталась изолированной и беспомощной…»{38}.
Но вмешательства третьих стран так и не потребовалось. Обе противоборствующие стороны сумели мирными средствами разрешить конфликт на двусторонней основе. За отказ от притязаний на Марокко и оккупации Агадира французская сторона предложила Германии в качестве компенсации часть своих владений в Конго.
Немецкая сторона пошла навстречу, и 4 ноября 1911 г. между Германией и Францией было подписано соглашение. в нем отмечалось, что если «французское правительство сочтет нужным взять на себя протекторат над Марокко, имперское правительство не будет чинить этому никаких препятствий»{39}. Последовавшее затем дополнительное соглашение о границах от 28 сентября 1912 г. значительно расширило границы германского протектората Камерун на востоке и юге на 280 тыс. км2 с населением около 1 млн человек{40}. Этот колониальный размен на какое-то время удовлетворил имперские экспансионистские амбиции Германии.
Марокко было разделено на французскую, испанскую и международную (Танжер) зоны, а султан Мулай Абдель-хафид был смещен с престола с назначением пожизненной пенсии и предоставлением резиденции в Танжере{41}.
Российская политика «маятникового маневрирования» и «добрых дел» в ракурсе профранцузской «нейтральности» все же привела к желаемому результату. Проблемы прекращения кризиса и возможности получения займа были решены. Но, увы, слишком высокой ценой. Реальная стоимость этой политики состояла в ухудшении отношений с Германией, которые, как показали дальнейшие события, начали стремительно развиваться в нежелательном для России направлении.
Россия фактически ничего для себя не приобрела. в отличие от нее марокканскими событиями успешно сумела воспользоваться Италия, которая в быстротечной войне добилась победы над Турцией и заставила ее в октябре 1912 г. подписать в Лозанне договор об отказе от Триполитании и Киренаики. Им было возвращено древнее наименование Ливия, но уже в качестве новой итальянской колонии{42}.
Исторические реалии таковы, что марокканские кризисы 1905 и 1911 гг., а также последовавшие за ними Балканские войны крайне обострили противоречия между Антантой и державами Тройственного союза. Именно череда этих судьбоносных событий и привела человечество к Первой мировой войне.
Документы о развитии и итогах Марокканских кризисов начала ХХ в. частично уже были уже опубликованы{43}. Однако огромный их пласт еще в полной мере не исследован и находится в фондах Архива внешней политики Российской империи МИД РФ. Эти документы ждут часа, когда ученые возьмутся за их исследование и ознакомят интересующихся с историей международных отношений и внешней политики, с новыми фактами судьбоносных событий начала ХХ в. Представленные автором некоторые документы дипломатической переписки сотрудников российского внешнеполитического ведомства, возможно, станут той малой толикой осуществления предлагаемого проекта. в основном это донесения министра-резидента в Марокко (1897-1906) Василия Романовича Бахерахта, секретаря генерального консульства России в Танжере (1905-1908) Евгения Васильевича Саблина, министра-резидента (1906-1907), а с конца 1907 г. чрезвычайного и полномочного министра в Марокко Петра Сергеевича Боткина.
ДОКУМЕНТЫ ИЗ АРХИВА ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Донесение Бахерахта. Танжер, 30 января 1905 г.
Не будучи предупрежденной о состоявшемся англо-французском соглашении по делам Марокко, Германия пока игнорирует занятое там Францией положение. А различие взглядов правительств Германии и Англии выразилось в вопросе о защите подданных этих стран в Марокко.
Гр. Бюлов самым энергичным образом заявляет готовность защищать, случае необходимости, всеми зависящими от Германии мерами, безопасность германских подданных в Марокко и поспешил подтвердить свои заявления посылкой учебного судна „Stein“ в Марокканские воды.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 5.
Донесение Бахерахта. Танжер, 6 марта 1905 г.
Весть о прибытии германского императора в Танжер произвела сильное впечатление в Марокко.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 6.
Донесение Д. С. С. Бахерахта. Танжер, 19 марта 1905 г.
Император Вильгельм прибыл на танжерский рейд вчера (т. е. 18 марта. — С. Ф.) в 9 часов утра и из-за сильной зыби высадился двумя часами позже.
Прогулку совершил верхом в сопровождении блестящей свиты (все в военных мундирах) через роскошно убранные флагами, цветами и арками улицы от пристани до помещения германской миссии, где Его Величество изволил принимать прибывшего из Феса для приветствия его от имени султана Мулея Абдель Азиза, деда султана Мулея Абдель Малека, дипломатический корпус и членов германской колонии.
Собравшиеся с редким единодушием и восторгом встречали в лице германского монарха защитника их политической независимости.
Германия настаивает на принципе открытых дверей в Марокко, как в коммерческом, так и в экономическом отношениях — не так как в Тунисе, где Франция исключила посторонних от участия в эксплуатации богатств страны. и политике Германии сочувствуют все иностранцы, за исключением французов.
Обращаясь к депутации Германской колонии Император Вильгельм сказал: «Ich habe den Sultan besucht als eine freien, Vollkommen gleich berechtigen Souverain, in einen Lande und hoffe, das es so bleibt…» «…ich will kein zweites Tunis in Marokko!» (Я посетил султана как равного, вполне правомочного суверена, в стране, которая надеется, что останется с ним такой же… Я не хочу никакого второго Туниса в Марокко!).
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 7-8.
Донесение Бахерахта. Танжер, 30 марта 1905 г.
Из слов императора Вильгельма в Танжере султанскому посланцу и к членам германской колонии, равно как из речей канцлера фон Бюлова, германская программа в Марокко заключается в полном игнорировании франко-английских и франко-испанских соглашений, во-вторых, в признании марокканского султана независимым повелителем великой страны.
В-третьих, в поддержании в Марокко равноправности германских подданных в коммерческом и экономическом отношениях, и свободы всех в эксплуатации богатств в Марокко.
В-четвертых — непризнания за кем бы то ни было особенных прав и преимуществ.
Одним словом, Германия добивается в Марокко того положения покровительницы-эксплуататорши, какое она так успешно занимает в Турции.
Вильгельм выставил себя в качестве «друга ислама», рекомендуя ничего не предпринимать в преобразованиях, что не соответствовало бы духу и букве Корана.
Марокканцы ликуют, считая избавленными себя от грозящей им независимости со стороны Франции и выступают за созыв международной конференции, якобы для пересмотра Мадридской конвенции 1880 г.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 10-11.
Донесение Бахерахта. Танжер, 19 апреля 1905 г.
Сегодня в Фес выехало чрезвычайное германское посольство под председательством посланника графа Таттенбаха, временно управляющего здешней германской миссией.
Действия германской дипломатии будут направлены против учреждения марокканского государственного банка, который в руках французов, и Германия не против сама предложить свои услуги, да и военное ведомство ее согласилось бы поставить в распоряжение султана некоторое число инструкторов. Этот последний слух будто подтверждается фактом, что в числе прикомандированных к чрезвычайной миссии 3-х офицеров, находится инспектор пехотных училищ генерал барон фон Шекк.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 14.
Донесение Бахерахта. Танжер, 19 апреля 1905 г.
Графу Таттенбаху предписывается намерение возбудить в Фесе вопрос о созыве конференции для пересмотра Мадридской конвенции 1880 г.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 15.
Донесение Саблина. Танжер, 15 июля 1905 г.
Миролюбивое разрешение франко-германского спора из-за марокканского вопроса и обмен нот между парижским и берлинским кабинетами от 8 июля с. г. (текст нот прилагается) произвел в Танжере отличное впечатление.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 25.
Донесение Саблина. Танжер, 26 июля 1905 г.
На прошлой неделе Султан окончательно согласился на предложение германской компании «Борго и Рейнметаль» касательно постройки в Танжере каменного мола и товарных складов.
Из Феца пришло известие о марокканском займе в Германии, о поручении германскому инженеру проекта сооружения порта в Сайдия, близ алжирской границы. «Националь Цайтунг» опровергла эти слухи.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 27.
Депеша Бахерахта. Танжер, 7 (20) ноября 1905 г.
Германия, по заявлению гр. Таттенбаха во время моей встречи, считает, что правление марокканского государственного банка должно быть международным, как и обучение марокканских полицейских войск, и руководство ими должно быть вверено выходцам нейтральной нации, примерно Швейцарии.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 34.
Депеша Бахерахта. Танжер, 18 ноября 1905 г.
Марокканское правительство приглашает делегатов держав собраться в Алхесирасе 21 декабря нового ст. вместо предложенной Испанией даты 15 декабря.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 36.
Секретная телеграмма министра иностранных дел Ламсдорфа Саблину в Танжер. С.-Петербург, 7 июля 1905 г.
В ответ на циркулярную ноту шерифского правительства от 30 мая касательно созыва конференции по марокканским делам, можете сообщить, что Императорское правительство, не имея прямых интересов в Марокко, тем не менее, ввиду изъявленного большинством держав согласия на таковое предложение, готово будет принять участие в международной конференции, как только определится программа оной и окончательно выяснится вопрос о времени и месте собрания делегатов.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 39.
Секретная телеграмма Бахерахта. Танжер, 12 (25) октября 1905 г.
Французский поверенный в делах сообщил мне, что султан принял программу конференции и выбор Альжезираса как места собрания делегатов. О времени съезда ничего еще неизвестно.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 40.
Секретная телеграмма Бахерахта. Танжер, 5 (18) ноября 1905 г.
Испанский посланник сообщил сегодня представителю султана, что собрание конференции в Альжесирасе испанским правительством назначено 15 декабря нов. ст.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 41.
Секретная телеграмма министра иностранных дел Ламсдорфа Бахерахту в Танжер С.-Петербург, 19 ноября 1905 г. (шифром)
По Высочайшему повелению Граф Кассини и Вы назначаетесь в качестве Первого и Второго уполномоченных на конференции по марокканским делам. Полномочия и инструкции будут высланы графу Кассини, с коим Вам надлежит непосредственно уговориться относительно времени приезда и других подробностей.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 42.
Секретная телеграмма министра иностранных дел Ламсдорфа Бахерахту в Танжер С.-Петербург, 20 ноября 1905 г. (шифром)
Передайте марокканскому правительству в ответ на его приглашение, что Императорское правительство командирует в Альхесирас к 21 декабря нов. стиля своих уполномоченных, и передайте имена этих последних.
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 42.
Секретная телеграмма Танжер, 14 (27) января 1906 г.
Ссылаюсь на мое донесение №45 от 30 декабря (1906 г. — С. Ф.). Из разговора с германским посланником я вынес впечатление, что в Берлине считают возможным дать Махзену просимые им объяснения по поводу ходатайства о пересмотре некоторых статей Алжезирасского акта.
Говоря на эту тему с французским посланником, последний сказал мне: «Нельзя ли повлиять в Берлине, дабы изменить взгляды германского правительства на этот вопрос». То же сказал мне вчера наш старейшина. Г. Ренио принял мое предложение с благодарностью (я предложил французскому посланнику телеграфировать Вашему Высокопревосходительству вышеупомянутый разговор мой с ним и со старейшиной), присовокупив при этом о тех крупных услугах, которые Ваше Высокопревосходительство изволили оказать за последнее время Франции в марокканском вопросе.
…Желательно было бы, чтобы в Берлине посмотрели на вопрос в смысле ноты Вашего Превосходительства от 3 сентября №746, в особенности ввиду состоявшегося уже обмена ратификацией.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 2.
Секретная телеграмма Саблина. Танжер, 9 (22) февраля 1906 г.
Телеграммы 18 января и 7 февраля получил.
В сегодняшнем заседании дипломатического корпуса разрешился ко всеобщему удовлетворению вопрос о помещении для занятий, предусмотренных конвенцией. Заседания будут проходить в Кашбе, в доме, предоставленном в полное распоряжение старейшины и под его председательством. Счастлив доложить Вашему Высокопревосходительству, что полнейшее согласие по сему вопросу явилось в результате моего посредничества между Францией и Германией. Представителями и Махзеном в вопросе этом мы поддержали авторитет султана, что я подчеркнул марокканским делегатам. Мы, несомненно, сделали приятие Германией; Франция же, как Вам известно, нашла марокканское предложение, сделанное по Вашему внушению, вполне приемлемым. Всеми коллегами с благодарностью отмечены беспристрастность и миролюбие инструкций Вашего Высокопревосходительства, содержавшихся в телеграмме от 18 января. Инцидент исчерпан. Подробности почтой.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 4.
Секретная телеграмма Саблина. Танжер, 11 (24) марта 1906 г.
Фанатичная толпа убила камнями французского врача в Марракеше. Усиленно говорят, что вдохновителем убийства был немец Гольман, подозрительная личность, проживающая в Марракеше и уверявшая арабов, что французский врач занимается телеграфированием без проводов.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 8.
Секретная телеграмма Саблина. Танжер, 14 (27) марта 1906 г.
Пришли два французских крейсера. Три военных судна стоят близ Мазагана. По сведениям французского посланника, Уджда будет занята сегодня. Сопротивление не ожидается. Здесь все спокойно.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 9.
Секретная телеграмма Саблина. Танжер, 12 (25) апреля 1906 г.
Печать слишком преувеличивает размеры инцидента германской концессии сточных труб в Танжере. Недоразумение разрешится на месте. Тем не менее отношения между германской и французской миссиями в значительной степени натянуты.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 11.
Секретная телеграмма Саблина. Танжер, 15 (28) апреля 1906 г.
Контракт о трубах был подписан в нарушение статей 61, 66 и 107 Алжезирасского акта.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 12.
Секретная телеграмма Саблина. Танжер, 19 июля (1 августа) 1906 г.
В Касабланке произошли беспорядки. Убито пять французов, три испанца и итальянец. Много раненых.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 17.
Секретная телеграмма Саблина. Танжер, 24 июля (8 августа) 1906 г.
Вчера французский консул в Касабланке, по уговору с губернатором, вызвал отряд моряков с французского крейсера для охраны консульства. Когда отряд высадился, марокканские войска открыли огонь по нем, ранив шесть рядовых и офицеров. Французы штыками пробили себе путь к консульству. Одновременно два французских крейсера бомбардировали город и окрестности, выпустив около 2000 снарядов. Много убитых среди арабов. Здесь пока все спокойно.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 18.
Донесение Саблина. Танжер, 30 декабря 1906 г.
Все события вызваны тем, что марокканское правительство через посредство пребывавшего в Фесе итальянского посланника Г. Мальмузи и испанское правительство возбудили ходатайство о пересмотре некоторых статей акта Алжезирасской конференци. Большинство держав и Россия отнесли этим дезидерата Махзена, но официально об этом отказе марокканское правительство до сих пор уведомлено не было.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 34.
Донесение поверенного в делах в Танжере Саблина министру иностранных дел. Танжер, 7 января 1907 г.
Политический сотрудник «TEMPS» поместил в номере от 11 января нового стиля статью по поводу командирования в Фес двух офицеров германской службы: капитана инженерных войск фон Чуди и лейтенанта кавалерии Вольфа. Это нарушение ст. 105, главы VI Альжезирасской конвенции. Однако капитан Чуди агентом Круппа не состоит и заменит пост султанского инженера, унаследовав его от умершего Г. Роттенбурга, который, будучи султанским инженером, состоял в то же время агентом Круппа. Наследство это разделено на две части. Капитан Чуди будет лишь инженером, агентом Круппа будет состоять некто Г. Рентаузен.
Что касается лейтенанта Вольфа, бывшего офицера в Вюртембергском драгунском полку, то он назначен в Фес по личной просьбе султана и займет место английского майора Огильви, который только играл в любимую игру султана — поло.
В разговоре с германским посланником, Г. Розен сказал мне: «Я не вижу почему Германии не иметь своих офицеров в Марокко, раз Франция, Англия, Испания и Италия их имеют».
Капитан Чуди великолепно говорит по-русски.
Французы боятся, сказал мне Розен, что мы возьмемся за организацию марокканской армии.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 42.
Письмо поверенного в делах в Танжере Саблина министру иностранных дел. Танжер, 16 января 1907 г.
Если анализировать взаимные отношения держав в Марокко, то приходишь к следующим заключениям.
На первом плане — конкурирующие Германия и Франция. Франции помогают Англия, Испания и Италия, связанные с нею особыми соглашениями о Марокко.
Бельгия и Португалия — слишком малы.
Австро-Венгрия вполне к услугам Германии.
Остается Россия — союзница Франции.
Мы, между прочим, помогаем Франции и в Марокко, и тот факт, что между нами и Францией нет специального соглашения по марокканским делам, развязывает нам руки в отношениях наших к Германии, поскольку они касаются империи шерифов.
Никаких у нас интересов в Марокко нет, и с конкурирующими сторонами мы поддерживаем отличные отношения… достаточно логически Франция и Германия видят в нас беспристрастного посредника.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 45-46.
Донесение поверенного в делах в Танжере Саблина министру иностранных дел. Танжер, 22 июля 1907 г. № 47
Известия из Касабланки неутешительные. Европейское население в паническом страхе покидает город. Решительно все мои коллеги одобряют энергичным образом действия Франции и Испании и находят, что чем скорее державы эти покажут свою силу безрассудным марокканцам, тем более будет гарантией, что в будущем подобные инциденты не будут иметь места.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 109.
Донесение управляющего генеральным консульством в Танжере Саблина министру иностранных дел. Танжер, 27 июля 1907 г. № 49
В настоящую минуту в марокканских водах находятся следующие военные суда:
В Танжере: французские крейсера «Жанна д’Арк» и «Кассини», итальянский крейсер «Этна» и испанские крейсера 2-го класса «Рио-де-ла-Плата» и «Мария-де-Молина».
В Касабланке: французские крейсера «Галилей», «Адмирал Гейден» и «Глуар» и испанская канонерка «Дон Альваре де Базан».
В Магазане французский крейсер «Дю-Шайля».
Флотом командует контр-адмирал Филибер; десантными войсками в количестве 3000 французов и 500 испанцев дивизионный генерал Дрюд из Орана. Оккупационный отряд составлен, главным образом, из алжирских туземных войск и иностранного легиона.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 112.
Письмо поверенного в делах в Танжере Саблина министру иностранных дел. Танжер, 27 июля 1907 г. № 49
5 августа н. ст. в Касабланке высадилось 65 французских матросов и 37 испанских. 7 августа французские суда высадили 2500 человек алжирских войск. Между 5-м и 9-м один испанский матрос был убит и трое ранены. в настоящую минуту в Касабланке 2500 французов и 33 испанских матроса.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 115-116.
Донесение поверенного в делах в Танжере Саблина министру иностранных дел. Танжер, 1 августа 1907 г. № 52
По Алжезирасскому договору в Касабланке полиция должна быть франко-испанской под начальством старшего в чине испанского инструктора.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 117.
Донесение управляющего генеральным консульством в Танжере Саблина управляющему министерством иностранных дел. Танжер, 30 августа 1907. № 57.
Германское учебное судно «Шарлотта» посетило на днях, по примеру прошлых лет, Танжер. На второй день пребывания на ее борту был торжественный завтрак для членов германской миссии и командира французского крейсера «Жанна д’Арк», в ходе которого под гимны Германии и Французской республики «Марсельезу» звучали тосты, свидетельствующие о демонстрации франко-германской дружбы, о чем мои коллеги уведомили свои правительства.
Саблин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 124.
Донесение министра-резидента в Танжере П. Боткина управляющему министерством иностранных дел. Танжер, 18 сентября 1907 г. № 65
Контрабанда оружия в Марокко — весьма выгодный в Марокко промысел. Оружие приходит сюда из Бельгии, Румынии, Германии и даже Греции. Она осуществляется через Испанию. Затем выгрузка на Атлантическом побережье Марокко и перегрузка на мулов.
Цена одного патрона доходит до 1,5 франка.
П. Боткин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 136.
Секретное письмо министра-резидента в Танжере П. Боткина товарищу министра иностранных дел. Танжер, 27 октября 1907 г. № 71
…Я счастлив засвидетельствовать, что российское Императорское генеральное консульство единственное дипломатическое представительство в Марокко, не имеющее под своим покровительством подозрительных личностей, еврейских банкиров и т. п. личностей.
П. Боткин
АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. Л. 146.
Примечания:
{1} Подсчитано по: Майский И. М. От Пруссии к Средней Европе. Пг., 1918. С. 73.
{2} Nimschowski H. Das Eindringen in Marokko 1878-1898 // Drang nach Afrika: Die koloniale Expansionspolitik und Herrschaft des deutschen Imperialismus in Afrika von den Anfangen bis zum Ende zweiter Weltkrieges. Berlin, 1977. S. 110.
{3} Хальгартен Г. Империализм до 1914 года: Социологическое исследование германской внешней политики до первой мировой войны. М., 1961. С. 441; Stoecker H., Nimschowski H. Marokko 1898-1914 // Drang nach Afrika… S. 193.
{4} АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 27. Донесение Саблина из Танжера в МИД России от 26 июля 1905 г.
{5} Klein F. Deutschland vom 1897/98 bis 1917. Berlin, 1977. S. 152-153.
{6} Хальгартен Г. Указ. соч. С. 314-315; Drang nach Afrika: Die deutsche koloniale Expansionspolitik und Herrschaft in Afrika von den Anfängen bis zum Verlust der Kolonien. Berlin, 1991. S. 113-120.
{7} См. статью В. Г. Чичерюкина-Мейнгардта в данной книге.
{8} АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 5. Донесение Бахерахта из Танжера от 30 января 1905 г.
{9} Там же. Л. 7.
{10} Там же.
{11} АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 10. Донесение Бахерахта из Танжера от 30 марта 1905 г.
{12} Из речи Вильгельма II в Танжере 31 марта 1905 г. // Международные отношения 18701918 гг.: Сб. документов / Сост. А. Г. Королев и О. Н. Фрейбург. М., 1940. С. 155.
{13} АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4632. Л. 36. Депеша Бахерахта из Танжера от 18 ноября 1905 г.
{14} См.: Красный Архив. Т. 1 (44). М.; Л., 1931. С. 164.
{15} Там же.
{16} Там же. С. 163.
{17} Красный Архив, 1930. Т. 4/5 (41/42). С. 11.
{18} Там же.
{19} Игнатьев А. В. Внешняя политика России в 1905-1907 гг. М., 1986. С. 88.
{20} Генеральный акт Алжезирасской конференции по марокканским делам, заключенный 25 марта (7 апреля) 1906 года // Международные отношения 1870-1918 гг… С. 158-162.
{21} Stoecker H., Nimschowski H. Op. cit. S. 198; Сергеев М. С. История Марокко. XX век. М., 2001. С. 62.
{22} АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4783. Л. 2. Секретная телеграмма Саблина из Танжера от 14 (27) января 1906 г.
{23} Узаконение №33 от 15.02.1906. Ст. 187. // Собрание узаконений и распоряжений Правительства, издаваемое при Правительственном Сенате. СПб, 1906. С. 423-463.
{24} АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Ф. 509/1. Д. 4783. 1906 г. Л. 18, 20, 24, 26, 31. Секретные телеграммы Саблина от 24 июля (8 августа), 27 июля (9 августа), 23 августа (5 сентября), 30 августа (12 сентября) 1906 г. и 2 января 1907 г.
{25} АВПРИ. Ф. 167. Посольство в Берлине. Оп. 509/1. Д. 4783. Л. 112. Донесение управляющего генеральным консульством в Танжере Саблина министру иностранных дел России от 27 июля 1907 г.
{26} Там же. Л. 45-46. Письмо Саблина министру иностранных дел от 16 января 1907 г.
{27} Вечер. 1909. 15 янв. №219.
{28} Сергеев М. С. Указ. соч. С. 62.
{29} См.: Материалы по истории франко-русских отношений за 1910-1914 гг.: Сборник секретных дипломатических документов бывш. императорского российского министерства иностранных дел. М., 1922. С. 50-51, 55-59, 66-67, 70-74, 87-88, 90-91, 94-95, 99. Письма и депеши российского посла в Париже А. П. Извольского министру иностранных дел С. Д. Сазонову от 3 (16), 15 (28), 17 (30) марта, 31 марта (13 апреля), 11 (24), 12 (25) апреля, 28 апреля (11 мая), 11 (24) мая, 24 мая (6 июня) 1911 г.
{30} Дармштеттер П. История раздела Африки (1870-1919). М.; Л., 1925. С. 153-155.
{31} Kölnische Zeitung. 1911. 16 Mai; Tägliche Rundschau. 1911. 26 Mai; Hamburgischer Correspondent. 1911. 6 Mai; Hamburger Nachrichten. 1911. 17 Mai.
{32} Deutschland und die französische Intervention in Marokko // Kreuz Zeitung. 1911. 1 Mai. Nr. 202.
{33} АВПРИ. Ф. 139. 2-я газетная экспедиция канцелярии Министерства иностранных дел. Оп. 476. 1911 г. Д. 554. Л. 55. Секретная телеграмма временно управляющего министерством иностранных дел поверенному в делах в Марокко. СПб, 18 марта 1911 г. №353.
{34} Материалы по истории франко-русских отношений… С. 81, 84, 99-100; Международные отношения в эпоху империализма. Сер. 2. (1910-1913 гг.). Т. XVIII. Ч. 2. М., 1938 (далее — МОЭИ). №531.
{35} МОЭИ. №№ 579, 623; Documents diplomatiques français relatifs aux origins de la guerre de 1914. 3 sér. Vol. I. Paris, 1929. NN 106, 249, 279, 317, 322, 332, 433. См. также: Боев Ю. А. Ближний Восток во внешней политике Франции (1898-1914 гг.). Киев, 1964. С. 239-249.
{36} Klein F. Op. cit. O. S. 228-229; Сергеев М. С. Указ. соч. С. 62-63.
{37} Ленин В. И. Полн. собр. соч., 5 изд. Т. 28. С. 668.
{38} Цит. по: Сергеев М. С. Указ. соч. С. 63.
{39} Франко-германское соглашение по марокканскому вопросу, заключенное в Берлине 4.11.1911 г. // Международные отношения 1870-1918 гг. … С. 206.
{40} Дармштеттер П. Указ. соч. С. 158-159
{41} Сергеев М. С. Указ. соч. С. 64-66.
{42} История Первой мировой войны 1914-1918. Т. 1. М., 1975. С. 162.
{43} См.: Ключников Ю. В., Сабанин А. А. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях Ч. I. М., 1925; Международные отношения 1870-1918 гг…; Подгорнова Н. П. Россия — Марокко: история связей двух стран в документах и материалах (1777-1916). М., 1999.