Несколько слов о книге М. Б. Оленева «Русская армия как зеркало национальных противоречий» (2020)

Нет нужды говорить о том, сколь интересна и непроста заявленная автором тема. К такой проблематике не подступишься вдруг, она по умолчанию требовательна к исследователю. В данном случае работу выполнил весьма сведущий в истории Русской императорской армии историк, посвятивший ряд предыдущих монографий комплектованию войск и распределению новобранцев в XVIII-XIX веках, то есть хорошо разбирающийся в работе механизмов военной машины, которым исследователи не всегда уделяют внимания.

Книга М. Б. Оленева базируется на большом объеме архивных первоисточников из фондов РГВИА и ГАРО (госархива Рязанской области). Это безусловное преимущество работы.

Автор, хотя местами и бегло, но уделил внимание:

— вопросам комплектования армии после введения в 1874 году всеобщей воинской повинности и увеличения в армейских рядах доли иных народностей и национальных меньшинств наряду с великорусским, малоросским и белорусским населением;

— каждому из родов войск, точнее, тому как с 1870-х годов по канун Первой мировой войны проходило их комплектование с учетом призыва новобранцев из множества социальных и национальных слоев империи;

— проблемам в армейском организме, выявившимся в ходе событий 1905-1907 годов;

— положению отдельных народов и конфессий в армии на том же временном промежутке (1870-е — 1900-е годы).

Книга издана в авторской редакции — пожалуй, это всегда и плюс, и минус. Данная работа М. Б. Оленева представляет собой нечто среднее между исследованием и сборником документов. Авторский текст присутствует во всей книге, хотя главным образом сосредоточен в первой части текста, посвященной комплектованию войск Русской императорской армии, распределению новобранцев и т. д. с 1874 года. Но главы об отдельных родах войск, национальностях и конфессиях представляют собой наборы цитат из документов с краткими комментариями к ним. Документы цитируются фрагментарно, а не полностью, что увеличило бы объем текста, однако явно сделало бы его более информативным, будь книга все же сборником документов. Что ж, таково решение автора.

При этом сколь бы ни были интересны приводимые М. Б. Оленевым в изобилии цитаты из рапортов, докладов по Главному Штабу и т. п. источников, он скорее следует источникам, либо оставляет читателя вправе делать собственные выводы из фрагментов документальных материалов, нежели анализирует их. Вкратце поясню, о чем идет речь. Итак, в Русскую армию начинают призываться представители других национальностей, помимо великороссов, малороссов и белорусов. Еще за несколько десятилетий до 1874 года в армию вливаются евреи. М. Б. Оленев сообщает: «Русская военно-государственная мысль полагала, что евреи — это этническая группа, наиболее «уклоняющаяся» от военной службы, а новобранцы из евреев, как никто другой способствовали моральному разложению русской армии… Кроме того, считалось, что евреи — ненадежные и никудышные солдаты, слабо поддающиеся обучению и бесполезные в бою… Взять еврея было можно, а вот поставить в один строй с русским мужиком — нельзя!» (С. 7-8). Далее автор будет неоднократно приводить суждения представителей генералитета о том, что евреи плохи как военнослужащие, ненадежны, вредны для службы, упоминать об ограничениях для них в родах войск (С. 17, 157-159, 163-177), лишь единожды оговорившись, что «эта предвзятость в 1915 году вылилась в политику выселения евреев из прифронтовой полосы по обвинению в поголовном шпионаже в пользу противника», почему-то назначая инициатором этой меры генерала М. Д. Бонч-Бруевича (С. 165-166). Но проблема в том, что вывод о предвзятости целого ряда нелицеприятных характеристик ничем в тексте не подкрепляется, ведь они приводятся как есть, практически без комментариев самого М. Б. Оленева.

Касаемо других национальностей автор пишет — вернее, цитирует документы со сведениями о ряде проблем: заболеваемости органов дыхания у новобранцев в гвардии (ввиду непривычности для них климата), неумении обращаться с лошадьми призывников в кавалерию / хлебопашцев из южных губерний, новобранцы с расстройствами зрения не годятся в стрелковые части, новобранцы с заболеваниями зрения и слуха не подходят для службы в артиллерии и т. д., а главной, наиболее насущной сложностью был языковой барьер, слабое владение русским языком призывников практически откуда бы то ни было. Таким не были рады ни в одном из штабов, ни в одном из военных округов. Все эти проблемы остались нерешенными и неизжитыми вплоть до начала Первой мировой войны

М. Б. Оленев постулирует в заключении к книге: «Русский язык в империи лишь формально считался государственным, но на практике огромная масса нерусского населения им не владело или владело крайне плохо… Второй серьезной проблемой, помимо знания русского языка, было происхождение новобранцев, их национальность. «Магия числа», попытка простой арифметической численностью решить все проблемы армии, привели к тому, что процент инородцев в частях войск достигал (а то и превышал 30%). Во многих случаях это число было критическим… Командиры частей и командующие войсками округов стремились любым путем освободиться от подобного контингента, однако каждый раз оказывалось, что штабные генералы не могут найти правильного применения нацменьшинствам по причине их политической неблагонадежности (а если быть точнее — то тотального недоверия к ним со стороны властей). На тот момент никаких «духовных скреп», способных сплотить воедино все разношерстное население огромной империи, не оказалось. Таким образом, армия стала заложником той победоносной экспансионистской политики государства, которая активно проводилась, начиная с середины XVIII века и по первую треть XIX века. Армия оказалась не готова к новой для себя роли, которое отводило ей общество. За 40 лет с момента введения всеобщей воинской повинности и до начала Первой мировой войны, эти проблемы превратились в снежный ком, решить их высокое армейское начальство не смогло».

Дело не только в том, что этот вывод выглядит несколько умозрительным и упрощенным, а о поиске каких-либо скреп, попыток решения имеющихся проблем и т. д. в тексте книги не говорится: об их последствиях для Русской армии и России в целом после начала Первой мировой войны автор тоже не пишет. На момент окончания текста Русская императорская армия — да, многонациональная, с рядом внутриармейских проблем, но вполне живая и боеспособная, уж во всяком случае не распадающаяся на части. События Великой войны М. Б. Оленев оставляет за рамками изложения, хотя вполне последовательным решением было бы поведать о них хотя бы вкратце — о том, чем все вышеописанные проблемы обернулись для армии в условиях большой войны, упомянуть об опыте создания национальных частей и т. д. Это было бы тем более ожидаемо, что еще в начале книги автор написал: «Российские военные умы считали, что одной из главных причин поражения «королевской императорской армии» Австрийской империи в австро-итало-французской войне 1859 года был как раз ее многонациональный состав… Во многом межнациональные проблемы в итоге привели «лоскутную империю» к поражению в Первой мировой войне. Интересно, что, хотя, казавшиеся более крепкими российская армия и империя, не просто оказались в числе проигравших в Первую мировую войну, но и развалились гораздо быстрее, нежели австрийская императорская и королевская армия» (С. 24). Действительно, очень интересно, но в книге на сей счет не содержится ни намека на ответ, почему же Россия выбыла из войны раньше Австро-Венгрии. Снежный ком проблем, изложенный в сотнях цитат в тексте, сам по себе не является ответом, поскольку Австро-Венгрия тоже отнюдь не была избавлена от них. Возможно, М. Б. Оленев планирует посвятить периоду Первой мировой войны отдельную работу, но в этой некоторая недосказанность и умозрительность общего вывода по тексту — налицо.

Наряду с этим меня удивило то, что в своей монографии исследователь практически не задействовал современную литературу по, повторюсь, столь непростой теме. Например, в разговоре о столь острой ситуации с евреями кажется самим собой очевидным прибегнуть к труду Й. Петровского-Штерна «Евреи в русской армии, 1827-1914», или в целом по теме книги как минимум ознакомиться с публикациями, например, Марка фон Хагена, давным-давно обозначившего ряд насущных проблем, коих коснулся М. Б. Оленев. Полагаю, это могло бы пригодиться автору в работе над текстом и положительно сказаться на результатах работы, но, опять-таки, таково стало его решение. Тем не менее, здесь на ум приходит отзыв А. А. Свечина на книгу А. М. Зайончковского «Подготовка России к мировой войне. Планы войны»: «Архивная замкнутость автора, нежелание его сверить попавшиеся документы с имеющейся литературой — представляют не достоинство, а существенный недостаток… Сличение данных архивов с литературой может принести только пользу».

Приобретая книгу, я рассчитывал почерпнуть в ней информацию, фактаж по ряду перечисленных выше пунктов, и о покупке ничуть не жалею, тем более что тираж в 150 экземпляров невелик даже по нынешним временам. Работа М. Б. Оленева — это самостоятельный, базирующийся на большом количестве источников, безусловно заслуживающий внимания взгляд на непростую проблему отечественной военной истории, даже если аналитика является не самой сильной стороной этого исследования.