Виноградов П. В. Обеспечение безопасности порта Владивостока в годы Первой мировой войны

Великая война 1914-1918: Альманах Российской ассоциации историков Первой мировой войны: Россия в Первой мировой войне: Вып. 6. — М., 2017. С. 44-50.

    Аннотация: В статье на основе архивных материалов исследуется вопросы обеспечения безопасности Владивостокского порта в годы Первой мировой войны. Рассматривается комплекс мероприятий, направленных на защиту от диверсий военных грузов полученных от союзников по Антанте и повышению пожарной безопасности порта в целом.
    Ключевые слова: Владивостокский порт, заграничные поставки военного имущества, диверсия, взрывчатые вещества, противопожарная охрана.

    Annotation: On the basis of archival materials studied issues of security of the Vladivostok port during the First World War. We consider a set of measures aimed at protection against sabotage of militaiy cargo received from the Entente allies and increase fire safety in the port as a whole.
    Keywords: Vladivostok port, foreign deliveries of military property, sabotage, explosives, fire protection.

С началом Первой мировой войны Черное и Балтийское моря превратились в зоны активных боевых действий, относительно безопасное судоходство по ним стало невозможным. В таких условиях у России осталось два порта, через которые можно было поддерживать разнообразные связи с союзными державами и нейтральными государствами — Архангельск и Владивосток. Особое значение они приобретали как пункты, через которые Россия получала военно-техническое имущество для армии, а также сырье и производственное оборудование для промышленности.

Огромный расход боеприпасов, массовый выход из строя и потеря оружия уже в первых крупных военных операциях привели противоборствующие армии к острому кризису в снабжении предметами военного назначения. В русской армии «кризис вооружений» вылился в настоящий «снарядный голод», так как отече-

[44]

ственная промышленность оказалась неспособна в кратчайшие сроки снабдить действующую армию всем необходимым. Поэтому поставки от союзников по Антанте виделись царскому правительству одним из основных способов ликвидации «кризиса вооружений». Ничтожная производительность наших казенных заводов в сравнении с предъявленными войной требованиями не давала надежд на благоприятное разрешение этого вопроса, поэтому военное ведомство обратилось к частной промышленности, а главное — к заказам за границей{1}.

Владивосток стал одним их ключевых пунктов доставки закупленного за границей и так необходимого армии и промышленности военно-технического имущества. Но к принятию и обработке больших объемов грузов порт Владивостока оказался не готов. В ходе войны центральным и местным властям пришлось в экстренном порядке проводить комплекс мероприятий, направленных на повышение грузооборота порта.

Кроме того, в условиях войны следовало принимать беспрецедентные доселе меры безопасности. Приходилось учитывать опасность пожаров, которые могли уничтожить ценные грузы, и деятельность неприятельских диверсионных групп. Особо важными были меры против шпионажа во Владивостоке. Все население города так или иначе было связано с работой в порту, и практически невозможно было сохранить в секрете сведения о количестве и качестве прибывающих грузов, условиях и месте их хранения.

Владивосток находился в глубоком тылу, что в известной мере снижало вероятность проведения противником диверсионных акций. В городе были расквартированы и дислоцированы армейские и флотские части, которые вместе с подразделениями полиции и жандармерии могли обеспечить соответствующий уровень безопасности. В частности, благодаря взаимодействию между вышеуказанными подразделениями в начале войны удалось сформировать систему охраны внутреннего рейда владивостокского порта.

Известную опасность для портовой администрации могла представлять лишь деятельность немецких агентов в приграничных районах Китая. Поэтому в начале войны обеспечению безопасности именно с этого направления уделялось большое внимание. Это в немалой степени было вызвано настоящей эпидемией шпиономании, распространившейся одновременно в высших кругах армейского командования, гражданского руководства и среди рядового населения края.

Генерал-губернатор края Н. Л. Гондатти держал под личным контролем вопросы обеспечения сохранности грузов в торговом порту Владивостока. Благодаря, в частности, его ходатайству, штат сотрудников местной жандармерии был увеличен на двадцать человек, а также поднят вопрос перед министром внутренних дел об организации в городе «секретного надзора»{2}.

По инициативе губернских властей во Владивостоке в апреле и октябре 1915 г. проходили межведомственные совещания с участием чинов военного порта,

[45]

Владивостокской крепости, местной жандармерии и полиции, представителей торгового порта, Китайско-восточной железной дороги.

На этих совещаниях, в частности, в частности, были выработаны правила судоходства в бухте Золотой Рог и проливе Босфор Восточный. В перечисленных акваториях было запрещено движение судов в ночное время, вход в бухту Золотой Рог был перекрыт боном от мыса Клета до мыса Эгершельда. В дневное время входящие в порт суда подлежали досмотру специально устроенной у мыса Клета брандвахтой. В самом порту была запрещена стоянка у причалов китайских и корейских шаланд, которые подвергались обязательному досмотру при заходе в гавань. Рейсы к местам разгрузки пароходов разрешились только с письменного разрешения начальника торгового порта, а в ночное время только для членов экипажа разгружаемого парохода и не более четырех раз. Детально регламентировался маршрут движения гражданских судов между пристанями и южным берегом бухты в районе мыса Чуркина: «Отваливая от пристани, идут вдоль бона от восьмой бранд-вахты о вехи 23, после чего идут вдоль берега до места назначения, не уклоняясь влево за веху, а во втором берут от вехи направо и идут вдоль берега мыса Чуркина, в зависимости от того, как позволит глубина до места назначения»{3}.

Для всех частных судов были строго определены места стоянки — в районе городской пристани и пристани Добровольного флота, адмиралтейской набережной, южной части таможенной набережной. Нарушение предписываемых правил каралось штрафом в размере 3 тыс. рублей и тюремным заключением сроком до трех месяцев{4}.

Столь строгие правила судоходства, естественно, мешали как нормальному функционированию самого торгового порта, так и повседневной жизни горожан, однако, как полагали власти, эти меры не были излишними. Газета «Далекая окраина» в одном из февральских номеров 1915 г. писала, что в Шанхае обнаружена германская организация, выступившая: «С японофобской агитацией в Китае перед прибытием в Пекин нового германского посланника Гинце, известного в Петербурге, где он занимал пост морского агента»{5}. В марте того же года Н. Л. Гондатти обратился к командующему Приамурским военным округом с просьбой «озаботиться охраной грузов на территории Владивостокского порта, из которых большинство идет в адрес Военного ведомства ввиду опасности, угрожающей им со стороны германских шпионских организаций в Китае»{6}.

Деятельность организации Гинце вызывала сильную тревогу местных властей. По крайней мере, в отчетах, составляемых генерал-губернатором для председателя Совета министров, необходимость обеспечения охраны порта Владивостока всегда увязывалась именно с ее работой. Однако главной задачей Гинце и его группы являлось не нарушение работы порта Владивостока, а проведение

[46]

акций, направленных на срыв перевозок по Китайско-Восточной железной дороге. Германской разведкой предусматривалось создание в Китае разветвленной подрывной организации «Гунвэй туан» («Общество нерушимой дружбы») из лиц, враждебно настроенных по отношению к России. Организация должна была проводить агитацию и пропаганду среди населения Маньчжурии, Монголии, Сибири и Приамурья, а также проводить диверсионные акты в отношении различных учреждений и сооружений, имеющих военное значение{7}. С этой целью в Маньчжурии действовала группа немецких военных под начальством майора фон Паппенгейма, которая под видом охоты снимала планы местности, железнодорожных путей и мостов и т.п. Интересно, что планировалось проведение диверсий даже с использованием самолетов. С этой целью в город Нингуту были доставлены в разобранном виде германские аэропланы, предназначенные для воздушного нападения на КВЖД{8}.

С аналогичной задачей формировалась ячейка «Гунвэй туан» во главе с неким корейцем Ли Чжонь Хо в городе Санчагоу. Она должна была совершать акции по освобождению немецких пленных, разрушению железнодорожных мостов, уничтожению складов военных грузов и устройство хунхузских набегов на русскую территорию{9}.

Однако до практических диверсионных акций этих групп в порту Владивостока дело не дошло. Российское правительство, поддержанное японскими и английскими дипломатами, предупредило официальный Пекин о необходимости пресечения подрывной деятельности немецких агентов. Обращение возымел действие: местными китайские власти систематически обрабатывали местную знать и население Монголии и Маньчжурии, обещая крупное вознаграждение за помощь в поимке диверсантов. Для нейтрализации самого майора фон Паппенгейма и его людей был сформирован специальный отряд 5-го Пограничного Заамурского конного полка, в итоге уничтоживший германскую диверсионную группу{10}.

С вопросами противодиверсионной деятельности тесно переплетались проблемы обеспечения противопожарной охраны порта. Большое скопление грузов в порту создавало особенно благоприятные условия для проведения диверсионных акций именно в форме поджогов. На это обстоятельство обращал особое внимание генерал-губернатор Приамурской области в отчете председателю Совета министров И. А. Горемыкину: «Необходимость принятия радикальных мер предупреждения пожара на портовой территории в значительной степени усугубляется в возможности умышленного поджога злонамеренными лицами или взрыва с целью уничтожить те предметы боевого и материального снаряже-

[47]

ния, а также запасы продовольствия, которые проходят через Владивостокский порт для дальнейшего следования на театр военных действий»{11}.

Угроза пожаров стала настоящим дамокловым мечом для администрации порта. Значительных финансовых средств на реализацию надлежащих мер безопасности торговому порту не выделялось, собственные же финансовые возможности не позволяли администрации решить проблему кардинально и качественно. В штате портовой администрации должность пожарного надзирателя предусмотрена не была, но, что самое главное, отсутствовала портовая пожарная команда, которая могла бы своевременно реагировать на возгорания в порту.

Современник так описывал ситуацию в порту Владивостока: «Выяснилась полная беззащитность порта в пожарном отношении, что вообще недопустимо, в особенности в то время, когда на его территории находиться столько груза чрезвычайной важности, причем груза легковоспламеняющегося. Отсутствие водоснабжения, недостаточность противопожарных средств, как внутренних, так и внешних, делает открытым для огня Владивостокский порт. Так как порт кишит самым разнообразным людом, среди которых много китайцев и корейцев, то всегда можно опасаться возникновения здесь пожара как от неосторожного обращения с огнем, так и от поджога»{12}.

Портовые власти пытались улучшить ситуацию своими силами. В 1915 г. портом былткуплен пожарный автомобиль фирмы «Коммеркар» с насосом, дающим сто сорок ведер в минуту, и передан в Суйфунскую пожарную команду Владивостока с условием, что он будет выезжать в первую очередь на линию огня в порту. В 1916 г. было закуплено большое количество пожарных шлангов (общей длинной около 4 тыс. м), часть которого располагалось на пожарно-спасательном катере «Славянка» и ледоколе «Казак Поярков». Все пожарные рукава и соединения на пожарном оборудовании были переведены к единому размеру. Кроме того, в порту имелось десять пароходов, снабженных пожарными принадлежностями и оказывавших помощь при пожарах на берегу.

Однако, несмотря на принятые меры, пожаров на территории порта избежать не удалось, что нанесло запасам стратегических материалов и сырья немалый урон.

В начале 1916 г. за Крестовой сопкой сгорели склады с хлопком, летом случился пожар на Интендантской площади. Но самый масштабный пожар произошел 5 марта 1917 г. В порту на пространстве в 2660 квадратных м загорелись бурты с хлопком, из-за сильного ветра огонь распространился с быстротой молнии. Начальник городской пожарной части К. В. Имрот, руководивший тушением пожара, попытался привлечь к борьбе с огнем суда и портовые плавсредства (два катера, два ледокола, пять пароходов). Но из-за сложной ледовой обстановки они не смогли оказать существенной помощи, несмотря на самоотверженные действия команд (например, экипаж ледокола «Надежный» под руководством надзирателя коммерческого порта Л. И. Морозова работал с подветренной стороны

[48]

под сплошным дымом и страшным жаром). С запада от линии воды с распространением огня (причем не только от хлопка, но и от загоревшейся резины) боролись несколько рот сухопутного гарнизона и флотского экипажа под руководством младшего помощника командира порта И. Членова. Несмотря на сильный огонь и распространение удушливого дыма они отстояли конный двор и казенные постройки, при этом особенно отличилась электротехническая рота. Вместе с ними работал трубник городской пожарной команды Копейченко, который, благодаря энергии и опытности, помогал спасению складских построек. Вклад в борьбу с огнем внесли и учащиеся гимназии, которыми руководил один из гимназистов, который сначала работал в самом пекле, а затем около трех часов выстоял по колено в ледяной воде, подавая товарищам ведра с водой. Старший надзиратель коммерческого порта Н. И. Клопфер организовал противопожарную охрану оставшихся запасов хлопка, занимавших площади вплоть до военного кладбища. На пожаре присутствовали комендант крепости генерал-лейтенант Д. Д. Крылов, командир порта вице-адмирал П. В. Римский-Корсаков, начальник крепостного штаба генерал-лейтенант И. С. Думбадзе, надзиратель коммерческого порта барон Г. Н. Таубе, помощник начальника порта В. И. Михайлов, начальник инженеров крепости полковник А. Л. Федоров, комендант станции Владивосток подполковник Собник, заведующий передвижениями войск полковник Петренко, командир 4-го крепостного полка полковник Витте, полицмейстер Н. А. Баранов, начальник охраны территории порта ротмистр В. Л. Баранов, почти все чины полиции{13}. Около десяти часов огонь совершенно не поддавался тушению, и лишь благодаря поистине титаническим усилиям пожар удалось локализовать и только спустя двое с половиной суток потушить.

Произошедшие в порту пожары заставили руководство порта всерьез задуматься об организации собственной пожарной команды, которая была создана в 1917 г. Для нес на территории порта были сооружены деревянное здание из трех комнат и кухни, в котором можно было расквартировать 11 человек, кирпичная каланча с деревянной пристройкой, где располагались трубная и конюшенная на двенадцать стойл, ветеринарный лазарет. Был построен и капитальный кирпичный гараж для размещения трех автомобилей и телефонной комнаты. Для семейных служащих был сооружен барак на двенадцать квартир.

Создание и оснащение портовой пожарной части наглядно демонстрируют, сколь значительными были материальные и финансовые затраты на строительство и содержание только одной пожарной части. На строительство двухэтажного каменного здания необходимо было 30 тыс. рублей, для покупки 15 лошадей и сбруи для них — 10,5 тыс. рублей, пяти бочоночных ходов — 3 тыс. рублей, то есть в общей сложности 43,5 тыс. рублей. Ежегодно на содержание пожарной команды из 27 человек требовалось 42 320 тыс. рублей, фуража для лошадей — 6 тыс. рублей, столько же — на текущее содержание и ремонт обоза и здания. Итого — 54 320 тыс. рублей в год{14}, и это без учета расходов на покупку и содержание пожарных авто-

[49]

мобилей. Очевидно, в этом состоит одна из причин того, что это подразделение удалось сформировать только в 1917 г.

Главной задачей образованной пожарной части являлось обеспечение полной безопасности территории Владивостокского торгового порта. Благодаря усилиям, в частности, удалось не допустить развития масштабного пожара на складе боеприпасов в ноябре 1917 г. в районе нынешнего Морского вокзала.

К концу 1917 г. в связи с известными событиями политического и социального характера количество импортируемого военного имущества резко сократилось, а в 1918 г. поставки и вовсе прекратились. Территория порта постепенно стала освобождаться от накопившихся грузов, в связи с чем администрация порта, продолжавшая испытывать финансовые трудности с содержанием пожарной части, предала ее в 1920 г. в ведение городского самоуправления Владивостока.

Таким образом, в годы Первой мировой войны в порту Владивостока удалось обеспечить приемлемый уровень безопасности ввозимых из-за границы стратегических грузов, от сохранности и оперативной обработки которых зависело функционирование многих предприятий военной промышленности и, в конечном итоге, боеспособность вооруженных сил страны.

[50]

Примечания:

{1} Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 2000. On. 1. Д. 5506. Л. 95.

{2} Российский государственный исторический архив Дальнего Востока (РГИА ДВ). Ф. 702. Оп. 1. Д. 983. Л. 61.

{3} РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 2. Д. 863. Л. 7.

{4} Там же. Л. 15.

{5} Государственный архив Приморского края, научно-справочный абонемент (ГАПК НСБ). Газета «Далекая Окраина»

{6} РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 1.Д. 983. Л. 61.

{7} Сергеев Ю. Н. Новые материалы о деятельности германской агентуры в Китае против России в 1914-1915 гг. //Новая и новейшая история. 1998. № 4. С. 178.

{8} РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 2. Д. 938. Л. 56.

{9} РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 2. Д. 938. Л. 56.

{10} Сергеев Ю.Н. Указ. соч. С. 178.

{11} РГИА ДВ.Ф. 702. Оп. 2. Д. 863. Л. 15.

{12} Там же. Оп. 1. Д. 938. Л. 58.

{13} Виноградов П. В., Дуюнов В. А. Хроники пожарного дела. СПб., 2015. С. 41.

{14} РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 2. Д. 887. Л. 365.