Skip to main content

Лигута В. Н. 810-дневное сражение за город Сморгонь в 1915-1917 годах

Последняя война Российской империи: Россия, мир накануне, в ходе и после Первой мировой войны по документам российских и зарубежных архивов. Материалы Международной научной конференции. Москва, 7-8 сентября 2004 года / [отв. ред. В. П. Козлов]. — М.: Наука, 2006. С. 295-299.

Первая мировая война — жестокая и кровавая — пришла на землю Белоруссии летом 1915 г. Русские войска отступали. 8-9 сентября, осуществив прорыв фронта севернее Вильно и захватив 12 сентября Свенцяны, 6-й германский кавалерийский корпус начал рейд по тылам 10-й русской армии. Разрасталась паника. Тыловые и местные учреждения бежали, бросая имущество, население уходило на восток.

13 сентября германская кавалерия, не встречая сопротивления, подошла к озерам Нарочь и Свирь. Отсюда 1-я и 4-я кавалерийские дивизии немцев устремляются на Сморгонь, к железной дороге Вильно-Молодечно и переправам через реку Вилию.

15 сентября с утра германский кавалерийский полк с артиллерией и пулеметами атаковал Сморгонь. Русские маршевые роты, оказавшиеся в городе, восемь часов держали оборону. Понеся потери и израсходовав патроны, они отошли на Крево, навстречу подходящим войскам 2-й русской армии. Западнее, южнее и восточнее Сморгони части 36-го, 27-го, 4-го Сибирского и 1-го кавалерийского корпусов уже вошли в соприкосновение с противником.

20 сентября совместной атакой 10-й Сибирской стрелковой, 68-й и 25-й пехотных дивизий город был освобожден. Немцы отошли на север, за Вилию. Германская пехота пришла на замену кавалерии. Наступление русских войск на этом участке приостановилось. К вечеру 24 сентября к Сморгони с запада, отходя с боями от Вильно, подошли части Гвардейского корпуса. Элитные полки Русской армии, насчитывающие 572 офицера, 23 920 штыков и 1080 сабель, 145 орудий и 5 аэропланов, были готовы драться с врагом.

Уже на следующий день начались кровавые схватки на переправе через Вилию, у мельницы, у железнодорожной станции. В бой за город вступила вся 3-я гвардейская пехотная дивизия — лейб-гвардии Кексгольмский, Петроградский, Волынский и Литовский полки.

Немцы усилили натиск и бросили в бой свежую бригаду пехоты. Из резерва корпуса подошел лейб-гвардии Преображенский полк 1-й гвардейской пехотной дивизии и два батальона лейб-гвардии Гренадерского полка из 2-й гвардейской пехотной диви-

[295]

зии. Гвардейцы стояли насмерть, отбили все атаки, удержали позиции и не пропустили врага на Минск. Впервые за время отступления русских армии противник был остановлен у Сморгони — небольшого белорусского городка.

Ночью город осветился заревом пожаров. Повсюду были слышны стоны раненых — там немцы, тут русские. Из-под обломков разрушенного сморгонского костела достали тела нескольких десятков солдат, пяти офицеров и трех генералов — Михайлова, Кошкарева и Лапина.

Утром над германскими окопами появился белый флаг. Немецкий парламентер, подполковник Фауль, просил о перемирии на четырехкилометровом участке фронта у реки Вилии для сбора раненых и убитых. Командир лейб-гвардии Кексгольмского полка генерал Кузнецов взял ответственность на себя и принял предложение. Четыре резервных батальона без оружия и весь парк санитарных повозок дивизии собирали раненых и убитых до 6 часов вечера. За время перемирия было захоронено 3800 павших русских солдат и офицеров, немцам передали 5500 убитых. Среди погибших оказались и 150 местных жителей.

Впоследствии генерала Кузнецова и участвовавшего в переговорах командира батальона за проявленное самовольство отстранили от службы и передали дела на них в Сенатский суд. Только в мае 1916 г. они были оправданы и вернулись на фронт. В отношении командира роты, кавалера пяти орденов, капитана Збитковского, который являлся парламентером с русской стороны, ограничились взысканием.

К концу 1915 г. противники были истощены и усиленно зарывались в землю. Немцы заливали бетоном свои огневые точки и блиндажи — их серые громадины и сегодня можно видеть на западной окраине города.

Лабиринты окопов и траншей с каждым днем все увеличивались, несколько десятков километров железных дорог — обычных и узкоколейных на паровозной и конной тяге — было построено у Сморгони по обеим сторонам фронта, в их числе и 19-километровая железнодорожная ветка от станции Пруды до поста «648 верста» железной дороги Молодечно-Лида для движения 14-го и 98-го артиллерийских железнодорожных мортирных парков, наведены многочисленные мосты и паромные переправы через реку Вилию, уложены десятки километров гатей в болотах севернее Сморгони до озера Вишнево. Началась позиционная война.

Круглосуточно была слышна ружейная и пулеметная стрельба, ураганный огонь вела артиллерия, в небе находились аэростаты и самолеты.

[296]

Впервые немцы применили газ на сморгонском участке фронта против 3-й гвардейской пехотной дивизии уже 12 и 22 октября 1915 г. В 1916 г. газовые атаки вошли в разряд обычных боевых действий. Ожесточение воюющих сторон нарастало.

2 июля 1916 г. за полтора часа немецкой атаки газ проник более чем на 20 км в сторону Молодечно и нанес большой урон русским войскам. Было отравлено 40 офицеров и 2076 солдат 64-й и 84-й пехотных дивизий. Немцы пошли в атаку в противогазах, с винтовкой в одной руке и с дубиной, утыканной гвоздями, для добивания удушенных, в другой. Но против них не достиг успеха благодаря стойкости защитников города.

Велась даже «подземная война». В течение июня 1916 г. саперы 52-го саперного батальона 26-го армей ского корпуса копали тоннель в тыл немцам — к высоте 72,9 на северной окраине Сморгони, где находилась немецкая батарея. В день штурма заложенный под землю динамит был взорван, 255-й Аккерманский и 258-й Кишиневский полки взяли высоту. Огромные воронки от взрыва глубиной до 15 м и в диаметре до 40 м видны на том месте до сих пор. В отместку за газы всех пленных немцев перекололи штыками.

6 сентября 1916 г. у той же высоты 72,9 впервые в ходе войны русские войска тоже применили газ: на германские окопы за 15 мин атаки его было выпущено 13 т.

Сморгонские позиции попали в число трудных для обороны. Недаром у русских солдат сложилась поговорка: кто под Сморгонью не бывал, тот войны не видал.

Город был полностью разрушен германской артиллерией, изрыт окопами и траншеями. Ходы сообщения, ведущие в тыл на 3-5 км, представляли собой галереи шириной от трех до пяти метров, глубиной три метра, замаскированные сверху от немецкой авиации. Популярный столичный журнал «Нива» (№ 25 за 1916 г.) называл Сморгонь «мертвым городом».

25 сентября 1916 г. в 20 км южнее Сморгони, у Крево, совершил подвиг экипаж воздушного корабля «Илья Муромец» № 16 поручика Макшеева из 3-го отряда Эскадры Воздушных Кораблей. В момент бомбардировки штаба 89-й германской резервной дивизии «Илью Муромца» атаковали четыре немецких истребителя. Три удалось сбить, но погиб и экипаж русского корабля. Авиаторов немцы похоронили с почестями, как неизвестных героев.

Наступил 1917 год. Февральская революция всколыхнула войска. Восточнее Сморгони, где располагались резервы (ямы от землянок на 250 человек видны и сейчас), проходили митинги и собрания. В июне здесь побывал Керенский, призывая солдат к

[297]

наступлению. И оно состоялось. 19-23 июля была предпринята попытка прорвать немецкий фронт на участке Сморгонь-Крево. Несмотря на значительное превосходство в людях и артиллерии, наступление провалилось. Не вдохновило солдат пехотных частей и участие в атаке женского добровольческого «батальона смерти» под командованием прапорщика Бочкаревой, который отличился при взятии Новоспасского леса в 5 км южнее Сморгони на участке 1-го Сибирского корпуса.

Дисциплина в армии стремительно падала. 27 июля на сморгонские позиции отказался выходить 693-й Слуцкий полк, оказав вооруженное сопротивление. 2 октября на станции Залесье был избит до смерти командир запасного батальона 132-й пехотной дивизии подполковник Макаревич. 30 ноября приказом № 6 ВРК 10-й армии запретил открывать огонь по противнику. Нарушителей этого приказа следовало расстреливать как изменников рабоче-крестьянской революции.

5 декабря в местечке Солы, в 10 км западнее Сморгони, представителями 2-й, 3-й и 10-й армий — руководитель делегации рядовой 322-го Солигаличского полка 81-й пехотной дивизии С. В. Щукин, член ВРК Западного фронта, большевик — было заключено перемирие с немцами. Боевые действия решили приостановить на два месяца. Упоминание о Сморгони ушло из боевых сводок.

Сморгонь известна не только тем, что здесь 810 дней шла позиционная война. В октябре 1915 г. у Сморгони был ранен пулеметчик 256-го Елисаветградского полка Родион Малиновский, будущий Маршал Советского Союза и министр обороны СССР.

В 1916 г. тут водил в атаки своих солдат командир батальона 16-го Мингрельского гренадерского полка штабс-капитан Михаил Зощенко. В 64-й артбригаде воевал вольноопределяющийся Валентин Катаев. Здесь в 1917 г. 16-м Мингрельским гренадерским полком командовал полковник Б. М. Шапошников, тоже будущий Маршал Советского Союза. Ефрейтором-корректировщиком в 25-м корпусном авиаотряде служил Степан Красовский, впоследствии маршал авиации.

Николай II проводил в 1916 г. у Сморгони полевой смотр войск в прифронтовой полосе.
Жуткие воспоминания о немецких газовых атаках в Сморгони остались у дочери Льва Толстого Александры Толстой, заведовавшей госпиталем в Залесье.

Десятки тысяч русских солдат и офицеров храбро сражались на сморгонских позициях. В приказах о награждении Георгиевским оружием за бои у Сморгони — командир батальона 272-го Гдовского полка штабс-капитан П. Родионов и полковник 33-го

[298]

Сибирского стрелкового полка А. Эссен, военный летчик 1-го корпусного авиаотряда прапорщик Г. Орлов и прапорщик 270-го Гатчинского полка С. Яковлев. Орденом Святого Георгия 4-й степени награждены штабс-капитан А. Худенко и подпоручик Д. Филонович из 255-го Аккерманского полка, полковник 14-го гренадерского Грузинского полка А. Отхмерузи, летчик-наблюдатель 3-го отряда Эскадры Воздушных Кораблей Ф. Гаибов и многие другие герои Сморгони.

Тысячи русских воинов пали в тех боях, защищая свою Родину. Списки погибших и захороненных на 30 братских кладбищах у Сморгони с точным указанием мест погребения находятся в российских архивах.

Об их подвиге знают и помнят на белорусской земле.

[299]